Змей на лезвии. Елизавета Дворецкая

заметила у нее синяк, и тоже свежий. А если бы не хворь, то была бы красивая девка: миловидное славянское лицо, довольно скуластое, низкий широкий лоб, густые черные брови оттеняют серо-голубые глаза, нос чуть вздернут, светло-русые волосы гладко зачесаны. Сквозь густой летний загар просвечивают веснушки. Вид у Лельчи был смышленый, но сейчас что-то ее сильно тяготило.

      – Нет, этот не из тех… – прошептала Лельча.

      – Почем ты знаешь?

      – Этот не мог…

      – Почему?

      – У него же… – глаза Лельчи широко раскрылись, в них проявился ужас, – головы нет…

      …Лельча сама не поняла, как оказалась сидящей на крупе чужого коня позади невесть откуда взявшегося молодца. Вроде и не хотела – а как на крыльях вознеслась. Но даже и теперь она не очень испугалась, даже еще радовалась такому дивному приключению. Ярилина ночь – время, когда ищут женихов, находят судьбу; а это прямо как в песне, как будто само солнце в виде молодца с неба спустилось… Пошли они с Нежкой в чащу счастья искать, а оно само навстречу…

      Конь мчался через лес, покинув тропу, ветки хлестали, и Лельче все время приходилось наклоняться, уберегая голову, и прятаться за спину молодца. Кроме этой спины, она теперь уже ничего не видела; мельком увиденное лицо в памяти обратилось в смутное пятно. Постепенно со дна души просачивался страх; уж лучше бы он катал ее по лугу, где все люди, где светло, а не тут, в лесном мраке у края болота. Никто и не увидит…

      – А что, – вдруг спросил молодец, не поворачивая к ней головы, – не страшно тебе с мертвым ехать?

      – Нет, – довольно уверенно ответила Лельча и даже хохотнула, приняв это за шутку.

      Мало ли какие шутки отпускали их божанские парни, желая поразить девок; и мертвецами наряжались, и зверями, и пугали по-всякому. Но Лельча была не из робких и привыкла давать отпор. Другая не пошла бы этой ночью в лес искать жар-цвет. Все же знают, что это дело опасное: прежде чем жар-цвет в руки дастся, он всяким дивом прикидывается. Может зверем, или жабой, или даже ужом огромным… Может, жар-цвет перед ней прикинулся молодцем? И всегда эти дива сначала пугают: то огнем бросаются, то волками воют, то острыми косами машут, угрожая снести тебе голову. Но кто испугается, тот ничего и не получит. Чтобы жар-цвет взять и счастье заслужить – смелость нужна.

      А конь все мчался, все так же мелькал густой лес по сторонам, и знакомые места уже казались оставшимися где-то за дни пути.

      – Куда мы едем? – осмелилась спросить Лельча.

      Что он ее везет, будто куль, и не скажет ничего!

      – В дом ко мне.

      – Как тебя зовут? Ты чей? Откуда?

      На эти вопросы он не ответил.

      – Что, – снова заговорил молодец чуть погодя, – не страшно тебе с мертвым ехать?

      – Нет! – громче, с досадой ответила Лельча. – Ты меня не пугай! Говори – откуда ты взялся? Куда везешь меня?

      В ответ была тишина.

      – Отвечай! – все сильнее тревожась, потребовала Лельча. – А не хочешь – так я сойду. Не хочу с таким ехать, кто даже имени своего не знает! Ты того, придержи! Я не сирота какая! Будешь шалить