Бегство из января. Константин Пылаев

одновременно с мольбой и злостью сказал дед. – Ты не понимаешь, дочка, как это важно. Только смотри, никто не должен видеть.

      В голову Киры начали закрадываться нехорошие подозрения. Но она решила не подавать виду. Странный старик.

      – Что я должна принести?

      – Ты поймёшь. – прохрипел он слабеющим голосом. – Поймёшь.

      – Ну хорошо. – согласилась выполнить его просьбу Кира. – Сейчас схожу.

      Выйдя в коридор, она задумалась. Возможно, следовало обратиться к коменданту. Вдруг этот странный дед шпион.

      Да ну, бред какой-то. Там наверняка какая-нибудь дорогая сердцу вещь, вроде фотографии или иконки. Может этот старик верующий. Он там ещё говорил на счёт, что мол это нужно ей. Точно – иконка или ладанка. Ей, как комсомолке не следует носить такое, но ради спокойствия старика, она примет его подарок.

      Девушка спустилась на первый этаж и прошла к приёмному покою.

      – Тёть Зин. Тут вчера дедушку привезли. Рука ещё у него левая ранена была.

      Немолодая женщина, когда-то полная, а теперь сильно похудевшая, сметала в совок нанесённый в переднюю санитарами снег, грозящий превратиться в грязную кашу. Она подняла на неё усталые глаза.

      – Это тот, что всё орал, что ему идти надо? – припомнила Зинаида Николаевна. – Так Антонина Ивановна ему руку-то и отчекрыжила. Ещё вчера. Бедолага. Его кажется во вторую перевели.

      – Да я знаю, тёть Зин. Мне пальто его нужно.

      – Зачем? – напряглась санитарка. – Я карманы проверила при охраннике. Карточек не было. Так что нечего мне тут. – добавила она сердито.

      – Да нет, мне само пальто посмотреть надо.

      – Пальто? – с недоверием посмотрела на неё тётя Зина. – Пальто в гардеробной. Только оно всё кровью залито. Чё его смотреть-то?

      – Ну, мне надо.

      – А мне убирать надо. – недовольно буркнула женщина. – Ладно. – смягчилась она. – Пойдём, покажу.

      Высыпав собранную массу в ведро, санитарка приставила щётку и совок на длинной ручке к стене и направилась в соседнюю комнату. Поковырявшись с пару минут вышла с искомой вещью.

      – На. – она протянула ей окровавленную одёжку деда. – Потом сама повесишь. – и вновь принялась за уборку.

      Кира повернулась к ней спиной и принялась за осмотр.

      – Несчастный старик. – подумала она, ощупывая подкладку. – Как он не околел в нём в такой мороз. Мне в шинели, поверх полушубка не жарко, а тут тонюсенькое пальтишко.

      Вот оно. Под материей прощупывалось что-то круглое. Кира посмотрела внимательнее. Неаккуратный шов чётко обозначал контур предмета. Рядом, видимо специально, сделан разрез. Наверное, чтобы быстро его извлечь. Она сунула в него палец и дёрнула. Ткань тихонько затрещала, и Кира извлекла наружу находку.

      Первый же взгляд на предмет заставил Киру похолодеть от ужаса. В руках она держала жестяную коробку, на которой красовался горделивый орёл, державший в когтях свастику.

      – Бомба, – была её первая мысль, – или мина.