Перевернуть мандалу. Эдуард Федоров

беседующую с Линдой, которая одновременно что-то записывала в тетрадь.

      – Вот и он, – сказала управляющая, убирая тетрадь.

      Ирма обернулась и улыбнулась спускающемуся по лестнице Марку.

      – Поехали? – спросила она.

      – Да, пойдем, – ответил Марк, передавая ключи от номера Линде.

      Во внутреннем дворе, подойдя к микроавтобусу и открыв пассажирскую дверь, Марк пригласил Ирму садиться. Обошел авто по кругу, посмотрел, не спущены ли колеса, и, сев за руль, повернул ключи в замке зажигания.

      – Показывай дорогу, – сказал Марк и направил авто к выезду.

      – Сразу направо и потом прямо, – сказала Ирма, удобно устраиваясь для поездки, – классный автомобиль: винтаж и еще ухоженный. А почему аэрография в японском стиле?

      – Это моего друга. Кстати, рисовал я, – ответил Марк.

      – Не совсем в твоем стиле, – пошутила Ирма.

      – Что есть, то есть, – улыбнулся он в ответ.

      Как оказалось, они едут в горы. Горами здесь назывался ряд сопок, возвышающихся за городом, в противоположной стороне от реки. Другими словами, город находился между сопками и рекой. Покрутившись немного по городским улочкам, машина вынырнула на дорогу, ведущую к сопкам. Пейзаж был красив, а главное – нов.

      – Мне кажется, ты очень точно нарисовал портрет Игрока, – вернулась Ирма к разговору, начатому в номере.

      – Это было словно наваждение: моей рукой словно кто-то водил, – поддержал разговор Марк, – А еще, знаешь, ночью, прежде чем приступить к картине, я вышел на балкон и услышал крик птицы в небе.

      – — Думаешь это та, о которой ты видел сон? – спросила Ирма.

      – Не знаю, – ответил Марк, – но мистикой какой-то попахивает.

      – Вся наша жизнь – мистика, – философски продекламировала Ирма.

      Микроавтобус легко мчался по асфальтовой дороге, которая по мере приближения к сопкам становилась все более петляющей. Ни встречных, ни попутных машин, как ни странно, не было.

      – Здесь не самая оживленная дорога, – сказала Ирма, словно почувствовав, о чем думает Марк.

      Марк посмотрел на нее, но ничего не ответил.

      – Как ты думаешь, Игрок оценит картину? – спросил Марк.

      – Вероятно, такой портрет будет для него необычен, – уклончиво ответила Ирма, – пусть все идет своим чередом. За тем большим камнем, сверни налево, на грунтовку.

      Микроавтобус перескочил с асфальта на грунт и, пыля всеми колесами, начал подниматься вверх по склону. Подъем был некрутой, и дорога – достаточно ровная. Только время от времени камушки щелкали по аркам машины. Начинал открываться вид на город, и Марк с интересом поглядывал в боковое окно.

      – Еще немного, вон туда, – Ирма показала рукой на скопление камней где-то впереди, достаточно высоко от того места, где они сейчас находились. Марк начал ощущать чувство необычности, мистики, которое довольно часто он испытывал в жизни. Волна мурашек пробежала от затылка к шее. Марк тряхнул плечами.

      – Все