Генералы темной пещеры. Леонид Кабанов

загоготал:

      – На зоне. Двенадцать годков. Не бойся, иди к столу – хавай картошку.

      Мальчишка осторожно присел на хилый стул, с жадностью схватил картофелину, кусок черствого хлеба:

      – Спасибо!

      Федор ухмыльнулся:

      – Спасибо нужно отработать.

      – Как? Огород вскопать?

      – Не сезон. Другой способ есть. Ложись к стенке спать. Я покурю на улице.

      На следующую ночь Федор разбудил племянника:

      – Вот чай, кусок хлеба, рубай и пойдем.

      – Далеко?

      – Узнаешь.

      На ночной дороге ни машин, ни людей. Две фигурки тихо пробирались на огоньки соседней деревни.

      Окраина встретила дружным лаем собак.

      – Тихо, не двигайся, – прошептал Федор.

      Ромку пробирала дрожь.

      – Замерз?

      – Не-е, страшно.

      Собаки угомонились. Федор с Ромкой подползли к одинокому домишке. Мужчина достал из-за пазухи короткую монтировку:

      – Следи за улицей. Заметишь кого – двинь кирпичом по стене.

      – Вы грабить будете?

      – Молчи, щенок.

      Федор осторожно открыл ставни, минуту повозился с окном и исчез в магазине.

      Мальчишку трясло еще сильнее. Ни мамка, ни папка-пьяница никогда не трогали чужого. И детей учили этому.

      Сбоку раздался шорох. Ромка бросил взгляд в кусты и обомлел: на него уставился волк. Глаза у хищника горели злостью, из пасти, как показалось Ромке, текла холодная слюна.

      Пацан хрюкнул и помчался прочь. Следом раздался лай и слабый топот. За ним гнался не волк, а деревенская собака.

      Очнулся в бане. В темноте нащупал кружку и зачерпнул воду. Дрожь в теле исчезла. Но пришел другой страх: как с ним поступит Федор?

      Дядька появился под утро. В каждой руке по мешку, на голове – дорогая шапка.

      – Щенок! – взревел он и двинулся к Ромке.

      Мощным ударом свалил на пол, наступил ногой на горло:

      – Убирайся вон, слюнтяй.

      Ромка на карачках покинул баню. Утро выдалось прохладным. Даже луна мерцала холодно.

      Мальчишка оглянулся по сторонам. В заборе соседки Варвары заметил откинутые доски. Он отодвинул их в разные стороны, протиснулся во двор. Дверь хлева не заперта. Ромка тихонько приоткрыл ее, нырнул в темноту. Запах животных приятно щекотал ноздри.

      В дальнем углу лежала коза, рядом – малыш. Ромка направился к ним. На скамеечке нащупал ведро с моченым хлебом, пузырек с соской и литровую банку.

      Мальчишка тихонько поднял козу, сунул себе и ей по кусочку хлеба, начал цедить молоко в банку. Козленок почуял движение, тихо заблеял.

      – Голодный, – решил Ромка.

      Он налил козленочку молока, надел на пузырек соску. Пока малыш вкусно чмокал, Ромка с хлебом попил теплой живительной влаги.

      Голод утих. Ромка лег на солому, обнял козленочка, и они оба уснули.

      Губы непроизвольно шептали:

      – Мама, мама, мамочка.

      Во сне сын прижался к матери, и они оба заплакали.

      Рано утром услышал скрип открываемой двери. В проеме виднелся силуэт хозяйки.

      Ромка осторожно заполз под стог соломы. Варвара, кряхтя, направилась к скотине.