За гранью будущего. Валерий Ивашковец

ударом оказалась смерть мамы!

      Придя домой после похорон, Алексей почувствовал себя не только одиноким, но и никому не нужным…

      После окончания школы, ему не удалось поступить учиться дальше. Хотя экзамены в местный университет он сдал и довольно успешно, но… не прошёл по конкурсу. Попробовал в другой ВУЗ – тот же результат. Стало ясно – без денег образование в новой стране получить проблематично.

      Мать, как могла, успокаивала и поддерживала сына: предложила временно поработать подсобным рабочим в фирме, которая занималась утилизацией мусора. “А там будет видно…”, – участливо гладила она Алексея по голове. Сама женщина тянула здесь лямку главного бухгалтера. Именно тянула, потому как часто брала работу на дом: фирма экономила на сотрудниках, выжимая из работающих всё по капельке жизненных сил.

      Последующие удары последовали один за другим и толкнули на роковое решение!

      Сначала уволили с работы. Алексей не отличался физическими данными, а работа требовала силы: целую смену приходилось что-то перегружать, носить, перетаскивать. Пока жива была мама, которую здесь уважали и ценили, ему прощали медлительность, элементарную слабость: например, не мог поднять газовый баллон или массивный рельс. Теперь же, ситуация изменилась…

      Ну, а завершающим ударом, повергшим Алексея в глубокую депрессию, стала смерть Энн Уотсон!

      Скончалась актриса от передозировки наркотиков, о чём первым сообщил один из телевизионных каналов, вернее, его ведущая. Она с лёгкой грустью рассказывала некоторые подробности последних лет жизни звезды, которые до этого скрывались. Оказалось, Энни, как её ласково называли друзья, не выдержала пресса популярности и для снятия нагрузок “подсела” сначала на “успокоительные” таблетки, а затем и на “иглу”.

      Алексей слушал участливую ведущую и явственно, физически, ощущал, как рушится последняя опора, которая ещё поддерживала его над топким болотом жизни. На что он надеялся в своей слепой, фанатичной любви? Да ни на что! Важен был символ, предмет поклонения, который вызывал трепет и пьянящую истому во всём теле, в мозгу. Голова туманилась и кружилась от дурмана глянцевой красоты. И этот своеобразный наркотик поддерживал во всех неудачах и разочарованиях, придавал смысл серой жизни.

      “Теперь конец…”, – обречённо подумал Алексей и даже приободрился, почувствовал какое-то облегчение. Он решительно поднялся со стула, выключил телевизор, окинул взглядом свою комнату… Дальше всё делал механически: вышел наружу, закрыл дверь на замок, отдал ключи тёте Даше…

      Почему поехал на вокзал?… Спонтанно. Алексей с детства воспринимал поезда как нечто огромное, грозное, неумолимое. Ассоциировал их в своём восприятии с чудовищами, живущими среди людей и время от времени пожирающими их. “Они сделают своё дело просто и быстро”, – маленьким, но настойчивым жучком точила голову отчаянная мысль.

      На перроне не задержался. Он даже не взглянул на небо,