За гранью времени. Владимир Синельщиков

и последовал за ней. Подойдя к углу дома, я остановился в нерешительности, но, переборов свое смущение и, может, даже страх, завернул за угол и увидел убегающую девушку с корзиной. Она была уже более чем в шестидесяти ярдах от меня. Красотка обернулась, игриво наклонив голову, посмотрела на меня и, быстро перебирая своими точёными ножками, поднялась по ступеням и скрылась за дверью дома. Я подошел к крыльцу со ступенями, по которым только что девушка поднялась и зашла в дом, и остановился, раздумывая, что делать дальше. Но тотчас дверь отворилась, и у меня всё сжалось внутри, а сердце вновь пыталось выскочить из груди. Увы! На пороге показалась тучная женщина в платье с неприлично большим декольте и короткой стрижкой, в одной руке державшая сумку, а во второй палку, на которую опиралась как на костыль. Я сразу же понял, что у нее проблема с коленом, так как она сделала шаг, не сгибая правую ногу.

      – Ну что смотришь, может, поможешь? – громко и почти мужским басом спросила она.

      – Да, конечно, миссис, сейчас помогу.

      Я в два шага преодолел пять ступеней и, оказавшись рядом с дамой, взял ее сумку и предложил ей руку, как это делают вежливые и хорошо воспитанные мужчины.

      – Я не миссис, а мисс, – обнажая желтые и кривые зубы, с улыбкой ответила женщина.

      «Да, конечно, кто ж вас замуж-то возьмет?» – подумал я, и самому стало неприятно от собственных злых и неприличных мыслей. Я помог даме спуститься по лестнице, отдал сумку и спросил:

      – А не знаете ли вы, кто эта девушка с корзиной, что зашла в дом прямо перед тем, как вы вышли?

      – Так это ж Амелия, дочка хозяина лавки, – пробормотала так же басом женщина и указала палкой на вывеску над дверью. «Фрукты и овощи» – гласила надпись, которую я даже не заметил.

      – Что, понравилась? – продолжала женщина. – Она многим тут нравится, но не многие ее достойны. Говорят, что к ней сватался аж сын какого-то лорда втайне от отца, так она его отшила на третий день. Девка с характером, не каждому по зубам. Очень любит цветы, кажется – розы, она от них без ума и мечтает открыть свою кондитерскую и торговать шоколадом, наподобие той, что на площади у парка, знаешь?

      Я зачем-то утвердительно кивнул головой, хотя не понял, о какой кондитерской идет речь.

      – А меня зовут Молли, Малышка Молли, и если ты проводишь меня до дома, тут недалеко, то напою тебя чаем с круассанами, а может, чем и покрепче. Ты любишь джин, старый добрый джин?

      Я отпрянул назад и зачем-то сказал:

      – Простите, я очень спешу, и у меня совсем нет времени.

      – Понятно, я же не Амелия! – усмехнулась Малышка Молли и с грустью посмотрела мне в глаза. – Имей в виду, отец у нее очень строгий, особенно когда выпьет, а пьет он почти каждый день. Говорят, от горя – его жена, не помню, как зовут, больна уже около года, и врачи не могут помочь. Вот и приходится бедной Амелии и за матерью приглядывать, и отцу в лавке помогать. Да что