Повесть о чтении. Инна Николаевна Калабухова

теме Ridero

      Предисловие автора

      Книга «Повесть о чтении» не имеет определённого жанра. Что, кстати, нынче не возбраняется. Это какая-то смесь мемуаров и публицистики. Одновременно с претензией на беллетристику. Не всегда успешная. С внезапным авторским уходом в «размышлизмы»… По поводу… И без оного…

      Такой «винегрет», только малого объёма, более точный по стилю, но более неопределённый по целям, именуется в литературоведении «эссе». Но эссеистика подразумевает краткость. Пять-десять страниц… И автор переходит к новой теме, новой мысли… А читатель – к новым впечатлениям, настроениям…

      Тут же наворочено до тысячи страниц… И все сценки из жизни автора, все его назойливые рассуждения долбят в одну точку, в одну глухую стену. Пожалуй, аналогию можно провести с каким-нибудь пособием, подспорьем для конкретной группы читателей. Например, с «Книгой для родителей» Макаренко. У него ведь тоже цель – обратить читателя в свою педагогическую веру, убеждая примерами из жизни…

      Однако автор «Повести о чтении», абсолютно не претендуя на талант и авторитет Макаренко, вдобавок проигрывает ему с определённостью адресата.

      Если рассказ о внедрении книги в жизнь ребёнка, о несомненной пользе чтения может заинтересовать молодых родителей, даже послужить руководством для определённых поступков… А вот попытка анализа творчества Диккенса? Литературные портреты, биографии Катаева, Паустовского?.. История превращения крошечной деревушки Кривощёково в многомиллионную столицу Сибири?.. Криминальные происшествия в мире библиофилов?.. Это для какого читателя?

      Исправить это недоумение автор решает таким способом: разделить рукопись на две книги. Первую – рекомендовать «для родителей детей любого возраста, с двух до двадцати». То есть с ясельного до юношеского. Когда они «уже» и «пока» приучаемы, вовлекаемы, завлекаемы и наставляемы… Но также и «для детей с 13—14 лет без дальнейшего ограничения возраста». Чтобы они тоже вкусили авторского восторга от книг, погрузились в его сладкие воспоминания, впечатления, приключения библиофила.

      Второй том – для читателей любого возраста, а также любого семейного и профессионального статуса. Но брать его в руки стоит при определённом условии. Будущий читатель (родитель он или прародитель, или даже пятнадцатилетний правнук) должен быть в какой-то мере библиофилом… Интересоваться историей литературы… Иметь определённый литературный вкус… Свои если не политические, то моральные, вполне отчётливые принципы. И хотя бы формирующееся мировоззрение. Тогда ему будут интересны взгляды, вкусы, мировоззрение героев и авторов книг, о которых он прочтёт во второй части «Повести о чтении».

      Может, у первой и второй части окажутся совершенно разные читатели (если сегодня они обнаружатся вообще). А вдруг кого-то привлекут обе части, невзирая на их разноадресность…

      Но главное – читайте! Читайте настоящие, бумажные книги! И вы обретёте настоящее счастье! Проживёте необычайную жизнь!

      Вступление

      Я вернулась домой после двухмесячной отлучки. Как я мечтала попасть в собственную квартиру! Войти в эти до каждой царапины на полу, до каждой акварели на стене знакомые комнаты! Упасть в собственную постель, пусть даже несвежую, но свою! И лежать в ней без мыслей, без движения, без планов. Разве что с книжкой в руках. Или под щекой… С любой… С первой попавшейся, сдёрнутой с полки… Наконец-то свободная. Наконец-то без оглядки и регламента. Наконец-то без дела…

      Но четырежды прокрутив ключ в замке и распялив во всю ивановскую дверь, чтобы протащить свой немалый багаж, я поняла, что мечты мои неосуществимы. Нет, осознание этого произошло не сразу. Сначала я шагнула во что-то вроде телевизионного парадиза, в мир светло-желтых стен, чудесным образом приподнявшихся потолков, убегающих прямо и направо, тоже светлых, дощечек ламината. И каких-то необыкновенно ярких светильников.

      Это в моё отсутствие милостями моей дочери целая бригада строителей и сантехников преобразила мои так называемые «службы». Более подробно я рассмотрела все эти перемены позже, оценив все их громадные достоинства, и, конечно (известная гадюка), отметив, на мой капризный вкус, мелкие неудобства и просчёты…

      А сейчас я повернула направо и двинулась в комнаты. Вот тут-то и поджидало меня разочарование?.. огорчение?.. Нет, это все мягко сказано… Настоящий шок!.. Я уже не говорю о том, что все мешавшее рабочим творить в службах свое благородное дело (типа холодильника, вешалки, полок для обуви, микроволновки, телефона и т. д.) они втащили в две ближайшие комнаты и кое-как распихали, поцарапав при этом двери, а, главное – чудесную синюю краску, которой незадолго до смерти муж покрыл пол в своем кабинете.

      Безусловно, я понимала, что вытащить эти вещи из комнат, найти им подходящее место – дело нескольких часов. Помощники найдутся… Но грязь и пыль, которые налетели в комнаты, когда ломали стенку между туалетом и ванной и ликвидировали антресоль (вот благодаря чему образовались высокие, барские потолки, и вот почему тазы для варки варенья и чемоданы со старой одеждой громоздятся