Исход Рагнарёка. Влад Волков

Только и шепчет про рубины, – покачала девочка головой, готовя новый компресс.

      – Рубины? – поднял брови Альберт в удивлении. – И только?

      – Ага… Руби-Руби-Руби… – проговорила Анфиса.

      – Ах, вот что… Смотри, – сложил мужчина пальцы домиком. – Руби – это имя его дочери.

      – Дочери?! – удивилась девочка – А меня даже не знакомили… Мы не были с тобой на обрядах, на её Днях Рождения, – скривила губки она и нахмурилась с подозрительным прищуром.

      – Лет семь или уже восемь тому назад. Он предпочитал о ней не распространяться. Во-первых, он не был женат на женщине, которая родила ребёнка, во-вторых, дитя довольно сильно болеет и постоянно находится под присмотром. Я и сам не видел Руби Виндекс, знаю о ней лишь со слов самого Квинта, – рассказал Альберт.

      Священников и монахов внутри часовни сейчас не было. Все, даже служки, снаружи за стенами воевали против стремглав несущихся демонов. И в целом, имперские воины давали отпор расползавшимся асурам вполне неплохой, несмотря на то, что у людей было лишь две руки, а у инфернальных созданий обычно множество.

      Имперские латы неплохо выдерживали удары клинков. По крайней мере, давали трещины далеко не сразу, позволяя воинам долгое время сражаться. А те и сами стремились не подставлять дважды одно и то же место под удары врага. С наступлением ночи же, когда солнце скрылось, ситуация начала ухудшаться.

      Над ордой демонов где-то вдали высился чёрный смерч. И по мере его приближения вихрь разрастался в многолапое свирепое чудовище, в глазах которого сверкали сиреневые молнии. Священники яркими лучами, парящими в воздухе символами и устремившимися ввысь сияющими сферами атаковали подобную звериному черепу, вытянутую по краям голову рогатого монстра, его конечности, разрушая сгустки тьмы, из которых Бальтазар слепил это создание.

      Лорду-чернокнижнику именно это и было нужно. Чтобы имперцы палили по краям, а не вниз, где сам он пешком в сгустке мрака пробирался к их укреплению. И пока зверь тьмы постепенно разрушался под их яркими залпами, терял конечности, наросты, практически треть головы и испещрённые дырами лапы, Бальтазар уже смог метнуться в змеящейся дымке вперёд.

      Ему не нужно было прорываться через плотный строй пехоты, биться, словно таран, в плотные ворота с опущенной герсой за ними. Дугой извивающегося змея из клубов чёрного дыма чернокнижник резко перескочил через ворота, приземлившись в сверкающей защитной капсуле. И пока к нему сбегались на территории гарнизона местные бойцы, он всё сильнее концентрировал энергию в потоках, трепавших его плащ и волосы, а затем высвободил её волнами во все стороны.

      Защитная капсула разлетелась заострёнными осколками, пронизывая чародейской силой любые кирасы. Бальтазар пребывал в ярости, был преисполнен собранной тёмной силы, которую и высвобождал из себя, окутывая тела раненных и разлетавшихся прочь воинов. А затем, наоборот, белёсые нити по жесту прижатых к себе рук потянулись к нему по воздуху сияющими дорожками