Знаешь, так хочется жить!. Дмитрий Чибирев

полезли совсем не свойственные ей мысли. «А что, если…, это все правда? …То, что говорят эти сумасшедшие…, может это действительно работает и поможет и мне? Я тоже хочу! Чем я хуже их?!… Я тоже хочу быть такой дурой. Почему же они открываются, а я нет. Кто бы Ты ни был, или Что, позволь мне проявить себя, позволь мне открыться! Мне же есть, что вспомнить, хоть моя душа – это помойная яма, но позволь и ей хоть немного, хоть чуть-чуть очиститься…сейчас, именно сейчас…Помоги мне!»

      И тут вдруг у Ольги закружилась голова. Музыка словно начала затихать, выкрики, доносящиеся от других групп, как будто шли уже откуда-то издалека, в ушах появился какой-то свист и легкое ощущение тошноты, люди, сидевшие напротив нее, поплыли перед глазами, и ей показалось, что она стала терять связь с окружающим миром…

      – …Шлюха! Я тебе во сколько сказал приходить домой?! Я тебе говорил, позже одиннадцати вечера не возвращаться?!

      Ощущение острой боли в области левой щеки вернуло Ольгу к реальности. Она почувствовала вкус крови во рту и тут, подняв голову, посмотрела на себя в зеркало домашнего платяного шкафа, который стоял в гостиной комнате их двухкомнатной хрущевки. Но оттуда, из зеркала, в ответ на Ольгу смотрела девочка – подросток лет 13, с красной ссадиной почти на половину лица, испуганными горящими глазами, лежащая на диване с поднятыми в защитной позе руками. «Господи, что со мной?!». – Испуганно подумала она. – «Что происходит? Это какой-то гипноз или сон?». И тут, переведя взгляд, она увидела перекошенное злостью и гневом лицо своего отца. Он что-то орал и слова его крика, словно выпадая из лопающих мыльных пузырей, не сразу достигали ее слуха.

      – Ты меня слышишь? Я тебе что говорил? Проститутка, твою мать!

      И отец, подняв руку для пощечины, снова двинулся на Ольгу.

      – Не смей! – Раздался истошный крик ее матери. – Гад ты такой, не смей, говорю, не трогай девочку! Она ни в чем не виновата.

      И мать стремительно бросилась на отца, как на амбразуру, подставляя свое тело под его удары.

      – Уйди! – Заорал отец уже на мать. – Уйди, тварь, говорю. Мне дочь проститутка не нужна. Я ее лучше сейчас научу, чем потом ею уже милиция будет заниматься.

      И он вместо того, чтобы ударить мать, схватил ее за волосы и потащил в спальню.

      – Папочка! Папочка! Не надо, пожалуйста, не бей маму! Папочка…

      В ушах у Ольги зазвенел дикий крик матери.

      – Оля, Оленька, с тобой все хорошо?!

      Ольга, стояла в центре круга вся в слезах, и, закрыв лицо руками, проглатывая рыдания, тихим голосом повторяла: «Папа, папочка, не надо! Не надо!..

      Эльза обхватила Ольгу руками, прижала к себе, показывая рукой поддержке, чтобы они принесли воды. Ребята, сидящие на стульях вокруг, испуганно следили за происходящим.

      – Олечка, успокойся, успокойся, все хорошо! – Твердила Эльза, крепко прижимая Ольгу к себе и гладя ее по волосам.

      Когда все улеглось, и Ольга успокоилась, упражнение «горячая точка»