является заслугой. Подобно тому, как Краузе искупил неудачную идею заменить все естественные для немецкого языка термины искусства новообразованными немецкими терминами, отпугнув читателей, так и работа над его теорией категорий, в которой он видит главную заслугу, стала гораздо более сложной задачей, чем могла бы быть в противном случае. Именно поэтому не многие стремятся подвергнуть себя ей. При рассмотрении сущности сначала спрашивают, что она есть, то есть какова ее сущность, и находят в этом, поскольку Бог един, то есть Я и Целое, что в сущности необходимо различать единство, самопринадлежность и целостность, но в то же время они должны быть объединены в единство сущности или единую сущность. Позитивный характер, который мы находим в сущности Бога, приводит к тому, что он имеет право на пропозициональность, в силу которой он является утверждаемым бытием. В пропозициональной природе, как и в сущности, выделяются аналогичные моменты (направленность, полнота или всеобъемлемость, пропозициональное единство), так что если теперь они оба вновь соединятся в единство, образуя «пропозициональную сущность» или единство (бытие), это никого не оттолкнет, если в моментах этих последних соединений можно распознать первый, второй и третий члены первых двух триад (здесь единство бытия соответствует самости и направленности, цельность и полнота – единству бытия или содержания, единство сущности – единству бытия и единству пропозиции). Все эти категории, поскольку все должно рассматриваться с точки зрения их использования, противопоставления и единства (т. е. тезиса, антитезиса и синтеза), должны быть противопоставлены своим противоположностям (т. е. целостность противопоставляется целостности, направление противопоставляется направлению, как в отрицательных величинах, полнота противопоставляется ограничению или конечности и т. д.). и т. д.) должны быть противопоставлены друг другу, и, наконец, противоположности должны быть соединены друг с другом, чтобы иметь всю структуру абсолютных сущностей, среди которых, наконец, встречается и полнота, как фактическое доказательство того, что она достигнута.
Связи отдельных категорий, возможность которых заключается в том, что каждая сущность Бога может быть предикатом любой другой сущности, должны быть определены численно с помощью комбинаторной арифметики. (Краузе очень часто хвалит схоластов именно за то, за что их высмеивают, – за то, что они образовали такие слова, как alteritas, qidditas, haecceitas. Это понятно: последние слова свидетельствуют о буквальном согласии с Луллом (см. §206, 5), о котором, кстати, он, похоже, ничего не знает). Если учение о сущем в себе или о вечных сущностях составляет основу группы философских дисциплин, которые Краузе называет формальными или сущностными учениями, например, математики, основное понятие которой вытекает из связи целостности и границы, и т. д., то содержанием материальных или сущностных учений является ответ на вопрос, что есть
