Свадьбы не будет. Ульяна Романова

сразу видно – городская. А вот у нас в поселке игра такая традиционная есть на грани слабоумия и отваги. Называется – разозли козла, а когда он атаковать будет – прыгай. Сафари по-деревенски. Давай, госпожа ведьма, хотела дом в деревне – соответствуй.

      И взял меня за руку, решительно шагая вперед.

      Если выживу – убью Анфису. В следующий раз пусть Ираклия отправляет смотреть приглянувшуюся недвижимость.

      Мы очень старались выглядеть незаметно. Даже Лев, которого не заметить вообще трудно, потому что такого гренадера в изящных шортах издалека видно.

      Лев переместился так, чтобы закрыть меня собой от флегматичной с виду козы. Сильно сжал ладонь и широким шагом маршировал вперед.

      – Не смотри сюда, не смотри, – шептала я себе под нос.

      Но… Не вышло. Коза медленно развернулась, остановилась взглядом на недоеденном завтраке и даже перестала жевать травинку.

      – Бежим? – дрожащим голосом спросила я.

      – Иди спокойно, – потребовал Лев.

      Коза, недолго думая, пошла за нами, но в этот раз не нападала. Она словно завороженная шагала след в след, ни на шаг не отставая.

      – Мамочка, – провыла я и сама сильнее сжала его ладонь от страха.

      – Не верти ты так головой, – раздраженно потребовал Лев, – пять метров осталось.

      Заметив забор бабушки Вари, мы оба, не сговариваясь, ускорили шаг. Коза тоже ускорилась. Мы зашагали еще быстрее, коза бодрее зашевелила копытцами. Мы побежали, коза тоже.

      Мы поравнялись с калиткой, Лев легким движением ее открыл, впихнул меня, прыгнул во двор сам и снова запер калитку под недовольное «ме-е-е-е».

      – Лева! – ахнула бабушка Варя, заметив испуганных и чумазых нас. – Да что ж такое? Опять козу дразнил, охальник? Я ж не посмотрю, что оглобля вымахал, так надаю – неделю сидеть не сможешь!

      – Ба, это не я. Я вот эту полторашку спасал, она с козой последний куст крапивы не поделила. Подрались даже, разнимать пришлось!

      – Врун! – ахнула я, а этот… Этот… Взял и подмигнул, широко при этом улыбаясь.

      – Сенечка! – всплеснула руками бабушка Варя. – Где ж ты так изгваздалась, милая? А ну, давай в ванну марш, отмываться. Ой, бедовая девица, прям как Левка мой.

      – Да не я это! – возмутилась я.

      – Иди. Полотенчико там, вещички свои давай мне в машинку сразу кидай, я тебе сейчас что-нибудь переодеться подберу.

      Я шла в дом, почему-то сгорая от стыда, хотя моей вины не было. Это все Лев и его шорты. На крыльце брезгливо сняла кеды, отставила в сторону и крикнула бабушке Варе:

      – У вас тапочек не найдется? Ноги грязные, а у вас в доме так чисто.

      Бабушка Варя принесла мне тапочки и отправила в ванную, не слушая никаких объяснений.

      И пока я шла в самый конец длинного коридора, где находилась ванная комната, за одной из дверей услышала смех мага Эдуарда и недовольное бурчание Льва. Шелест одежды, мага Эдуарда послали в лес к лешему и мавкам, а сам любимец одной конкретной козы вышел в коридор, обмотанный одним лишь полотенцем на бедрах.

      Мои щеки заалели, взгляд сам опустился на полотенце, насчитал под подшерстком четыре