Солнце не пахнет. Соня Бартулева

это сделал?! – остервенело заорал он, туда-сюда вертя головой с надутыми ноздрями, из которых будто шёл пар.

      Я втиснулся в свой уголок так сильно, как только мог, затаив дыхание. Ищущие глаза на бордовом лице Лысого пару раз проскользнули мимо меня, заставив напрячься и вовсе перестать дышать, но он меня не заметил. Наоборот, полностью повёлся на мою уловку и вышел за прилавок, разводя балаган и крик там. Радостный, я высунул нос из тени и замахал рукой Урсуле. Она и с места не сдвинулась, всё ворчала себе что-то под нос.

      – Эй! Это я! – вполголоса позвал её я, боясь быть услышанным лишними людьми.

      Она посмотрела на меня строго, сощурилась и наклонила голову вбок. Я движением головы позвал её за собой, намекая на переулок. Время уходило, я нервничал с каждой секундой всё сильнее, а почему-то Урсула медлила. Наконец, увидев мою обеспокоенность ситуацией, она вздохнула и нехотя зашагала в мою сторону. Как только она приблизилась ко мне на достаточное расстояние, я вылез, схватил её за руку и потянул за собой.

      – Почему сама не побежала? – запыхавшись, спросил я.

      Мы пробежали достаточное расстояние, чтобы Лысый при всём желании не мог нас догнать, и теперь просто брели по запутанным узким улицам. Иногда поднимался ветер и сквозняком осыпал нас песчаной волной.

      – Когда бегаю, он ещё больше бесится, – она пнула камушек, и он покатился вперёд, весело стуча по земле. – Всё равно придётся вернуться.

      – Зачем? – озадачился я сперва, но потом понял. – Погоди, он что, твой…

      – Ага. Отец, – она понуро опустила голову.

      Я почуял от неё легкую кислоту стыда.

      – Извини, – мне пришлось прибавить шаг, так как Урсула вдруг ускорилась. – Я не знал.

      – Вот и хорошо, – она на секунду заглянула мне в глаза. – Пусть никто не знает. Разболтаешь кому-то из мальчишек – убью.

      – Кому например?

      – Не знаю. Ману, Гилю, ещё кому-нибудь.

      – Ману меня ненавидит, – усмехнулся я. – Ему точно не скажу.

      – Правда? – она вмиг повеселела и легко толкнула меня в плечо, – Что ты ему сделал?

      – Не знаю, – растерялся я. – Ничего.

      – Да ну? Тогда сделай! Чтобы ему было, за что цепляться.

      Я кривовато ей улыбнулся и промолчал.

      Мы всё бродили, болтая о Ману и его компании. Урсулу особенно веселило обсуждать Рике, который, по её рассказам, не мог даже определить, где лево, а где право. А когда я рассказал, как Рике однажды у меня на глазах споткнулся о собственный башмак, а своей массой повалил ещё и Ману, она хохотала так, что птицы вокруг нас в страхе разлетались в стороны.

      В конце концов, я выбился из сил и стал идти гораздо медленнее, почти тащился за Урсулой. Она быстро это заметила.

      – Эй, ну ты совсем как слизень! – покачала она головой, вынужденная в очередной раз обернуться на меня.

      Только я хотел возразить, как она стала быстро оглядываться, запрокидывая наверх голову.

      – Смотри, – она