Поцелуи под омелой. Яна Мелевич

время, немного жаль, что закончилось так грустно. И точку не поставили, и вроде бы воскрешать больше нечего.

      С оленем готовка превратилась в настоящий фарс: Рудольф всячески отлынивал от любой работы на кухне. Неумело и криво резал апельсин на кругляшки, при этом половину отправил в рот. Ныл, когда заставляли следить за глинтвейном, театрально страдал на публику из-за ушедших в кастрюлю четырёхстах тысячах рублей.

      Мне тоже стало жалко, но жертвы в нашей работе – вещь необходимая. Иногда.

      – Могу подвезти, – прозвучало по-прежнему дерзко, однако слышалась в голосе Рудольфа усталость.

      Да и внешне нетрудно догадаться. Морозов постоянно тер глаза во время разговоров на кухне, зевал в кулак и дважды задремал над дымящейся кружкой.

      – Нет, спасибо. Обойдусь.

      Сейчас бы я не рискнула сесть к нему в машину, хоть очень хотелось воспользоваться щедрым предложением. Заказывать такси в час пик равно долгому ожиданию на лавочке. И это при стремительно падающей температуре в приложении погоды, с которым я сверилась до выхода из квартиры Ивана Петровича.

      – Метро не лучший способ проезда, – заметил Рудольф и зарылся носом в шарф.

      – Машина тоже, пробки никто не отменял, – пожала я плечами. – Час трястись в вагоне, обнимаясь с первым встречным, или терпеть твои глупые шутки с риском застрять на дороге…

      Я стрельнула в Рудольфа взглядом, но ответа не последовало. Попинав лед копытцем в ботинке, он негромко фыркнул.

      – Ну, как хочешь, – махнул Морозов на прощение. – Только учти, что в метро приличные мужики встречаются раз через десять.

      Моему возмущению не было предела.

      Мало того что нахамил. Он еще выпятил эго впереди планеты, даже уговаривал для приличия! Олень! И это я про невесту не вспомнила, хотя на языке вертелся вопрос. Неприличный. Из тех, что не задают мужчинам и женщинам через сутки после знакомства.

      Немного подумав, я отбросила подальше всякую скромность и тактичность. Раз предлагает подвезти, пусть несет меня олень по моему хотению. В гостиницу.

      – Ладно, уговорил, – с независимым видом я прошла мимо Рудольфа, открывшего рот.

      Я встала у красной машины, любовно провела по капоту, наслаждаясь мускулистым дизайном. Потом наклонилась и внимательно вгляделась в значок. Крылья с кругом в центре подсказали марку. Люксовый автомобиль очень подходил Рудольфу; заодно убедил меня в ширине его кошелька.

      – Мажор, да? Или миллиардер, решающий за даму все ее проблемы? – поддела я с коварной улыбкой на губах.

      – На Мальдивы не повезу, – очнулся Морозов. В руке игриво мелькнул пульт, а следом задорно отозвался четырехколесный друг.

      – Почему? – я притворно надула щеки.

      Салон оказался настоящим примером роскоши. Один только аромат кожи в сочетании со сталью, стеклом и деревом стоил того. Настоящее искусство, где технологии двадцать первого века сочетались с неизменной классикой. Ладонь коснулась приборной панели, что простиралась до двери и создавала эффект кольца.

      Какая