Третий шанс. Мария Рутницкая

в ванную.

      – С Наташкой и Катькой что ли? – в голосе бабули звучит скрытое недовольство

      – Да, и с Виолой.

      Вижу, как она неодобрительно поджимает губы, закрывая дверцу холодильника. Я знаю, что ей не слишком нравятся мои подруги. Но других у меня нет. Несколько раз она пыталась мне «открыть глаза на их подлую сущность», но все это заканчивалось истерикой и рыданиями. Поэтому сейчас свое недовольство она демонстрирует молча.

      Натянув джинсы и свитер, надеваю ненавистные очки и выхожу в коридор. Зеркало на боковой стене отражает меня, Александру Ивановну Рузанову, во всей красе. Круглые очки. Круглая физиономия с несколькими свежими прыщами по периметру. Вот что с ними делать? Ничего их не берет. Стараясь не рассматривать себя слишком пристально, чтобы совсем не испортить настроение, натягиваю вязаную шапку и пуховик. Ну, теперь и сама почти круглая. Хотя шапочка серая, куртка темненькая, чтобы по возможности скрыть объемы. Как ни старалась, а отражение в зеркале взглядом зацепила. Темный цвет нефига не работает.

      Целую бабушку, заглядывая в ее добрые глаза. Там столько мудрости и понимания, что спешу быстрее выйти за дверь, чтобы не разреветься.

      Встреча назначена у входа в парк. Смотрю на время. Еще есть пятнадцать минут, как раз успею. Прихожу, кстати, самая первая. Толкусь у железной резной решетки забора, рассматривая старые липы на территории парка. По дорожке мимо них идет девчонка в яркой красной курточке и с небольшой собачкой на поводке. Насколько могу рассмотреть, вроде бы шпиц. Пес тоже одет во что-то красное, видимо в ансамбль с хозяйкой. Тут девочка, заметив что-то впереди, срывается на бег. Зверь пушистым шариком скачет за подругой. Чувствую, что начинаю улыбаться, наблюдая за забавной парочкой.

      – Ну и чего ты там увидела, слепая тетеря, – мое уединение нарушает громкий Катькин голос, – опять кошку за крысу приняла?

      Был в моей жизни такой курьезный случай, когда я забыла дома очки и с визгом выбежала из подъезда, приняв серого кота за крысу. А поскольку подъезд был Катькин, то все веселье досталось ей. Вот, до сих пор вспоминает, хотя было это три года назад. В очередной раз напоминание о собственной неказистости неприятно царапает, но я привычно гашу раздражение, поворачиваясь к подошедшим одноклассницам. Как всегда, они добирались вместе. Ведь живут в соседних дворах. Наташка взволнованным голосом произносит: «Привет», – видимо предвкушая встречу со своей симпатией, а Виола просто с достоинством кивает.

      – Ну что, пошли что ли, – как обычно Катя не дожидается моего ответа, – Наташка, показывай, куда нам.

      Мы проходим внутрь, попадая в другой мир. Шумный город остается за воротами, а здесь какая-то необычная тишина, нарушаемая только звуками падающего с ветвей снега, криками детишек с соседней площадки с качелями, да лаем все того же неугомонного шпица. С удовольствием вдыхаю влажный воздух. Здесь он почему-то совсем другой и пахнет весной и арбузом. Даже неприятные Катькины слова уже забылись.

      – Нам