Сестры Карамазовы. Андрей Шилов

Богу, с ней все в порядке! Утомилась, переволновалась… Это бывает.

      Доктор удовлетворенно оглядел собравшихся. О подол его белоснежного халата заискивающе терся огромный рыжий кот. Яркое зимнее солнце залило всю комнату неестественно-потусторонним светом, а на столе – за накрытым корочкой хлеба граненым стаканом – стояла фотография в черной траурной рамке.

      И фотография была пуста.

      Человек, который проспал Конец света

      Случилось что-то в городе моем…

      Деревья встрепенулись, словно крылья.

(ВИА «Воскресенье»)

      Никогда еще утро не казалось ему таким безмятежным и чистым. Не ныла поясница, не болела голова – это его несколько встревожило. Он перевернулся на бок и столкнулся – глаза в глаза – с ненавистным Розенбаумом, хлопчато-бумажно улыбающимся не только уголками стремительных губ, но и сверкающей лысиной.

      – Привет.

      Скользнул взглядом выше – бархат загорелой шеи, четкий рельеф подбородка, разлет тонких бровей, ровная золотистая челка…

      – Где твои очки? – потягиваясь, спросил он.

      – Мне они больше не нужны, милый, – на мгновение зависла над ним, потерлась кончиком носа о его щеку и упорхнула на кухню. Он кубарем скатился с кровати и к превеликому удивлению не обнаружил в комнате – на полу и журнальном столике – следов вчерашней попойки: ночь! три «Анапы»! две! дымок «Camel»… один… пуск… Вспышка…

      – А дальше? Дальше я уснул!

      Он взглянул на часы и едва не подпрыгнул от неожиданности – проспал! «Уже час, а я все дома. Впрочем, работа не волк…» Он наспех умылся («Наконец-то дали горячую воду!»), натянул выглаженные брюки, надел свежую рубашку. Заглянул на кухню. Жена указала на дымящуюся чашку:

      – Пей, остынет ведь, – и сама сделала глоток.

      Что-то новое неуловимо сквозило в ее поведении. Он принюхался – другой запах на кухне. Взглянул на обои – возникло ощущение, будто их только что поклеили. И впервые журчащий из магнитофона Розенбаум совсем не раздражал его.

      – Сегодня задержусь… Что бы выдумать насчет опоздания?

      – А ничего не выдумывай. Никто и не спросит.

      – Как это? – удивился он.

      – Да так… Ладно, иди, но все-таки не задерживайся, мы ведь вечером ждем гостей!

      Он кивнул, не понимая, о каких гостях идет речь, и вышел, обещав быть к семи.

      Выйдя из подъезда, он вспомнил, что еще вчера этот чертов лифт не работал, а на первом этаже перегорела лампочка. «Неплохо бы похмелиться», – подумал он, считая наспех ссыпанную в карман мелочь.

      У павильона толпились люди. Он приблизился, спросил, указав на лежащего под деревом парня:

      – Что, напился?

      – Нет, – несколько пар насмешливых глаз уставились на него. – Просто человеку хорошо стало.

      – А-а, – протянул он и передумал пить.

      В первом же подошедшем троллейбусе было несколько свободных мест, что обычно редкость, и он плюхнулся в заднее кресло, удовлетворенно отметив про себя, что в обеденное