Петербургские мечты. Две книги под одной обложкой. Татьяна Устинова

номер паспорта такой-то!

      Подвела база!..

      Бэзил вздохнул и поправил бейсболку, под которой было жарко и чесалось. Снимать ее он не стал. Снимешь, и куда ее девать?.. Козырек пластмассовый, в карман не сунешь, в рюкзаке она, зараза, сломается! Вот и приходится на башке таскать!

      Бейсболка, как и пиво, как и специальные, очень крутые штаны, были своеобразным вызовом начальству, хоть бы и отсутствующему.

      Заставляете нас на работу в пиджаках, как у «папиков», таскаться, галстуки, блин, носить, так мы хоть в свои законные выходные оторвемся!.. Отрывались они как могли – никто, никто не смог бы подумать про них, что они покладистые котята!

      И даже та вчерашняя девчонка у стойки с таким соблазнительно проколотым пупком, самая красивая из всех, смотрела на них благосклонно и так же, довольно благосклонно, выслушивала полвечера поток сознания, который они по очереди извергали, поток, замешенный на «натуральном солоде» и крутом программерском сленге! И она-то уж точно не приняла их за покладистых котят, но в полночь за ней вдруг приехал какой-то дядька в джинсах и белой майке.

      Дядька твердыми шагами пересек танцпол, подвалил к ней и что-то стал втолковывать ей на ухо, а она поначалу мину скорчила, а потом нехотя слезла с высокого барного табурета, стащила за хвост свою сумочку и поволоклась за ним.

      Нет, измельчал, измельчал народ! И девчонки измельчали! Они с Алексом полвечера икру перед ней метали, а она – готово дело!.. Ушла с дядькой!.. Вроде секретарши Марьянки из редакции, блин горелый!

      – Да ты че, урод? – воззрился на него кто-то, точно такой же, как он сам, в необыкновенных штанах и бейсболке, когда он спросил про девчонку, кто, мол, такая, и вернется ли, и что это за хрен моржовый к ней подвалил. – Да это ж Натаха! А чувак – охранник! У нее папашка знаешь кто?

      Бэзил решительно не знал, кто у Натахи папашка, а тот, другой, но точно такой же, как он сам, объяснял как-то путано, и из его объяснений было понятно только, что Натахин папашка крутой перец.

      – Она в Лондоне лямку тянет, – пританцовывая на месте и прихлебывая из банки «натуральный солод», орал на ухо Бэзилу случайный знакомец. Орал он изо всех сил, а Бэзил все равно слышал через слово, так гремела музыка. – Учится, типа того! Сечешь? Ее папашка только так отпускает, потусоваться малек, а потом все, кранты. Этот кекс приходит и забирает ее. Подвалить-то к ней можно, а дальше – кирдык!

      Бэзил Gotten кивал, тоже пританцовывал и опять кивал, и что-то так погано ему сделалось, просто сил никаких не стало.

      В клуб они потащились после того, как сделали всю предварительную работу и заказчик сказал им, чтобы завтра они были на месте, потому как именно завтра и начнется «игра». Уже тогда они были до полусмерти напуганы, потому что поняли, что влезли в какое-то совсем уж темное дело, но храбрились и несколько раз повторили друг другу, что отказываться ни за что не будут – у них-то игра как раз уже пошла!..

      Завтрашний день обещал быть хлопотным во всех отношениях, и на сон грядущий они решили непременно тусануться. Питерские друганы