От сердца к сердцу. Сборник рассказов. Виктория Алексеевна Рыдлевская

людей счастливыми. Жить без открытости всё равно, что ходить без ног или смотреть затылком.

      Она нашла пару слезливых писем и записочек, а также одно нелепое стихотворение. Распечатав их, девушка вспыхнула чувством стыда, схватила себя за волосы и завопила: «О, Боже! О, чёрт! Какая я была дуууу-раааа!». Строчки плясали между следами слёз и соплей, кое-где пропадали под их натиском, но бодро продолжали свой забег. Влюблённость, описание глаз, рук, слов. Отчего столько нежности к этому неприятному человеку? Отчего столько умиления?

      Как странно порою возвращаться к тем нелепым воспоминаниям, которые мы оставили. Нина отчаянно возмущалась, боролась с желанием улыбнуться и воротила нос. Она искала оправдания себе и говорила, что никогда не любила Артура, что это простое совпадение и ей ничего от него не надо. Девушка под гнётом этих двух порванных крыльев, которые тянули её в пропасть, совсем забыла, что только из великой любви рождается великая ненависть.

      Она зреет годами, а когда перезревает, и никто не срывает тот плод, который был приготовлен для одного-единственного человека, всё начинает гнить, издавать отвратительный запах и вызывать тошноту. И мы уже сами забываем, что когда-то мечтательно посадили это дерево в надежде накормить того, кто так был нам дорог. Мы поливали его, укрывали от солнца и посторонних глаз, мы ухаживали за ним и тогда, когда сами нуждались в помощи. И в голове жила лишь одна только мысль: «Когда мой возлюбленный будет нуждаться, я накормлю его спелой вишней».

      Нина также берегла своё дерево очень много лет, но, кажется, влюбилась в свою любовь и не захотела ею делиться. Или, может, испугалась, но начала отчаянно прятать своё чувство, чтобы никто – не дай Бог – не увидел её душу, не увидел её настоящую. Девушка привыкла жить в своей скорлупе, в своей раковине, куда не было пропуска никому совершенно. И теперь она читала с омерзением наивные строки, которые делали её глупой, уязвимой и… совсем-совсем обычной.

      Девушка чувствовала досаду больше из-за того, что не сохранился её розовый дневник, откуда она с такой яростью вырвала фотографию Артура. Она не давала эту книжку никому и испытывала ужас, когда кто-то прикасался к её сумке. Ей казалось, что через одно мгновение все могут узнать её тайну, и она поклялась – даже ценой собственной жизни – сохранить её в секрете. Её любовь должна быть тайной.

      Сложно сказать, что именно побудило девушку к действию, но она взяла ручку, а это всегда означает что-то опасное. Я неизменно говорю: если человек берёт в руки данный предмет, всё – берегись! Сейчас напишет такое! В голове Нины сверкнула мысль, подобно молнии, и осветила всё её лицо: «Ну, я же помню всё, почему бы мне не переписать этот дневник?».

      И она села за стол, несмотря на то, что на часах было уже двенадцать ночи. Нина решила – во что бы то ни стало – переписать всё, что она может вспомнить. Встреч было не так много, поэтому, она была уверена, это не заняло бы так много