Люди – они хорошие. Люди – они товарищи. Сергей Обухов

улыбку, дотронулась до его плеча и осторожно переместила к витрине. Улыбка была смешной, прикосновение легким, и от неё хорошо пахло. Пашка не сопротивлялся. Девушка отошла, быстро сделала несколько снимков и вновь обратилась к Пашке, но теперь уже без улыбки:

      – Мальчик, а можешь снять этот ремень с пряжкой. Он как-то сюда не катит.

      Пашка с любопытством смотрел на фотоаппарат, из которого только что вылетали звездочки, и не реагировал. Девушка подошла к Пашке и сделала попытку снять ремень. Пашка сел на корточки в знак протеста. Подскочила продавщица.

      – Э-э-э, подожди. Ты чего делаешь? Мне скандалы не нужны. Оставь парня в покое, – громко сказала она и кивнула Пашке, – футболист, на, возьми чек и беги отсюда. А то сейчас из тебя сделают ту еще модель…

      Пашка вышел из магазина с ярким мячом в руках и остановился. Он пытался решить, что делать дальше и куда идти с этим счастьем, – к маме или к своей футбольной команде, где он был вратарем. Кто-то мягко тронул его ногу сзади. Он обернулся. К нему с ласками и игрой, путаясь в перекусанном поводке, бросилась уже знакомая ему собака. На лице Пашки появилась едва заметная улыбка. Он захотел, чтобы асе увидели его мяч и его нового товарища. Пашка прижал мяч к груди и направился к спортивной площадке. Собака, поняв, что её новый хозяин не расположен сейчас к игре, так как у него есть какое-то более важное дело, замотала хвостом и весело последовала за ним.

      Врач скорой помощи неторопливо обрабатывал раны на теле Колькиного отца, который всем видом изображал страдания, хотя раны больше походили на ссадины и даже не кровоточили. Капитан полиции расположился рядом за кухонным столом и что-то записывал в блокнот. Соседка баба Катя, худенькая старушка семидесяти пяти лет, одетая в цветастый халат, разбирала свой шкафчик и с опаской смотрела на происходящее. Капитан бросил взгляд на врача, который мимикой дал ему понять, что нет поводов беспокоиться за здоровье пациента, а затем обратился к бабе Кате:

      – А у вас есть, что сказать по существу дела? Ваши свидетельские показания могут быть очень важными.

      Баба Катя явно не ожидала, что полиция будет рассчитывать на неё и даже предложит стать свидетелем, от которого что-то зависит.

      – А я чего? Я стараюсь из комнатки не выходить. Или с подружками на лавочке сижу. Вот, когда все расходятся, тогда приду, приготовлю чего-нибудь. А с утра здесь все толкутся. Кому поесть, кому попить, а кому и выпить.

      Колькин отец отвлекся от игры в умирающего и, будучи уже почти трезвым, сразу среагировал:

      – Старая, ты чего там говоришь?

      – Гражданин, до вас еще дело дойдет, – строго сказал капитан, – будем разбираться, что за поножовщину вы здесь устроили, да еще с несовершеннолетним пацаном. Охренеть можно.

      – Да это он меня пырнул, – проворчал отец Кольки, – глянь дырки какие. Сученок.

      Капитан посмотрел на бабу Катю, показывая всем видом, что ей все же придется стать свидетелем. Баба Катя, поняв, что чаша правосудия склоняется