Корректор. Валерий Петрович Туманов

нарастала головная боль.

      Выйдя из радужных мыслей, Сурепа обратил на него свой взор.

      – Тестовый эпизод, батенька, удается обнаружить далеко не в каждом случае. Тем более столь четкий. Обычно его приходится создавать, и не всегда успешно.

      Сурепа протер очки краем халата, водрузил их обратно и пристально посмотрел на Алекса.

      – Скажи, Александр, легко ли переубедить человека, уверенного в собственной правоте?

      Алекс медленно пожал плечами, а доктор продолжил:

      – Крайне сложно. Наши убеждения и заблуждения – часть нашей личности. И убежденный человек чужие доводы воспринимает в штыки. Переубедить его, конечно, можно, хотя довольно сложно. – Сурепа поднял палец. – Но куда сложнее переубедить себя. Скажу по секрету – это практически невозможно. Можно себе что-то внушить или заставить себя что-то исполнить, но только не переубедить. Наш мозг найдет контраргумент раньше, чем аргумент будет выражен словами. – Сурепа начал ходить между окном и дверью. – А отсюда вытекает следующее: Если субъект галлюцинаций является плодом твоего разума, то переубедить его ты не сможешь… Понял? – спросил доктор, глядя в сморщенное лицо Алекса. Тот виновато крутнул головой, на что Сурепа вздохнул и продолжил:

      – Поясняю для одарённых: если субъект – плод твоего разума, то ты споришь с самим собой. Так? (Алекс кивнул) А если он индуцирован извне, то есть не является частью твоего разума, то ты имеешь реальный шанс его убедить. Если, конечно, постараешься. А ведь ты постараешься?

      Алекс с готовностью закивал, в глазах было полное понимание.

      – Суть теста такова, – отрывисто и четко произнёс доктор. – Если ты сумеешь убедить Джулию написать Филиппо, то она точно не плод твоего разума. И лечение в этом случае будет значительно проще.

      Алекс уже не ощущал головной боли, она словно растеклась по телу.

      – Но как я ее увижу? – испуганно спросил он. – Может зеркало сюда привезти?

      – Оно привязано к месту, – буркнул Сурепа. – Здесь не получится.

      Алекс так устал, что отставил без внимания этот важный ответ доктора. Подмывала какая-то неоформленная мысль.

      – Семён Ильич! Светка завтра едет в командировку. Но это всего три дня. Может как-нибудь можно…

      – Ты не закончил повесть о зеркале, – перебил доктор, завалившись на стул. – Продолжай.

      Устало зевнув, Алекс продолжил.

      В этот день Сурепа ушел перед ужином. Алекс только и успел, что вымыть руки, да ополоснуть вспотевшую от натуги физиономию. Усталый, разбитый и опустошенный он поплелся в сторону столовой.

      О боже! Остановившись на входе в пахнущий борщом и котлетами шумный зал, Алекс наблюдал, как дежурная нянечка оттаскивает возбужденную Ляну от чрезмерно накрашенной дамы далеко не первой молодости в нелепой плетенной шляпе. Та разместилась за столиком, где обычно садился Алекс. Причем с явными намерениями, судя по улыбке напомаженных губ, которой она его наградила, и кокетливо поправленной шляпке.

      Оглядевшись,