Любитель истории. Борис Штейман

А возможно, что плюнул от досады, что так непутево все складывается.

      – Слово непутево придется пропустить!

      – Почему?

      – Подумайте.

      – Ладно. Понятно. Да его и в тексте-то нет.

      – На будущее.

      – Так вот, о птичках. Народ боится с ним связываться. Человек при исполнении как никак!

      – Вот вы сейчас объяснили, а так непонятно было! – укорил автора Желудин. – И вообще вам не повезло. Я сейчас читаю одного замечательного парня. С семинара молодых писателей. После него все как-то не то! А этот ваш рассказик простоват, так, забавная ситуация. Второй – описание смешных мест. И все! Получше, чем первый, но не по нашей тематике. Ничего, к сожалению, оставить не могу!

      – А что вас в принципе интересует?

      – Что-нибудь социальное, но с эротическим уклоном, – туманно закончил разговор Желудин. – Но только в следующий понедельник!

      Гуго церемонно откланился. Забрал свои листочки и, чуть запрокинув назад голову, с достоинством удалился.

      – Фиксировать свои мысли, фантазии, ощущения… Абсурд! То, что не поддается замедлению, полному покою! А текст – это неподвижность. Он неизменен! Это мы, мы меняемся, пытаясь вложить себя в неподвижность! – раздраженно проговорил Желудин.

      – Это все очень непросто и одновременно очень верно! – отозвался Попсун. – Ко мне опять приехали родственники отца. Из деревни… Как же они мне все надоели! Эти милые родные добрые люди! Мои родственнички! – ожесточился он. – Спасибо матери! У той только племянник где-то в Харькове. Никогда его, слава богу, не видел!

      – Как тебе эта парочка?! – обратился Желудин к Бабасову. – А? Нахальства и самоуверенности не занимать! Сегодня что-нибудь напишет, что в голову взбредет, завтра нарисует! Еще и бабу с собой притащил, нахал эдакий! А знаешь, как он подписывается?!

      – Я знаю такие языковые тонкости, какие вам, сударь, и не снились! Потому что я его изучал! А русские думают, что они знают свой язык, потому что они русские! – засмеялся в ответ Бабасов.

      – Да ладно тебе! Я не про это! – досадливо поморщился Желудин и вдруг вспомнил, что женщина эта была у него дома, и утром он оставил ее у себя в постели. Он схватил трубку телефона, чтобы проверить это свое довольно фантастическое предположение. Но понял, что она или уже ушла, или может не снять трубку. Тем более, если это была она! С этим… Гуго! Он бросился к окну. Всю жизнь он подчинялся этим проклятым внутренним импульсам, от которых и страдал постоянно. Парочка как раз выходила из подъезда. Желудин открыл окно, сильно высунулся наружу и крикнул:

      – Эй, вы! – Ответа не последовало. Понимая, насколько нелепо все это выглядит со стороны, он снова крикнул: – Гуго! – Опять нуль внимания. – Гуго Великолепный! – наконец заорал он, что есть сил.

      Тот обернулся.

      – Как зовут вашу… – Желудин замялся. – Ну, вашу даму?

      – Светка! – моментально откликнулась дама. – Забыл уже, кавалер называется! По прозвищу Светка! – захохотала