Рукопись, найденная в Выдропужске. Анна Дашевская

Париж, Франция) – русская поэтесса и писательница, драматург и литературный критик, одна из видных представительниц Серебряного века.

      – Это хорошо-о… – протянул босс, и в глазах его замелькали дензнаки.

      – Да? – ехидно спросила я. – Значит, на интересующую вас переписку плюнем? Потому что больше у калужского покойника ничего для Козлятникова не было, а добытая нами «Азиатская Россия» уже пристроена.

      – Да и не тянула она на интересы этого типа, – вздохнул Артур Давидович. – Ладно, уговорила! Забирай журнал и иди к этому жадюге.

      Пфффф! И я же ещё и «уговорила»! Нет уж, так дело не пойдёт.

      – Надо что-то для Дылды, – ответила я твёрдо. – Иначе мы с места не сдвинемся.

      – Ну, с Дылдой проще, его слабость всем известна.

      – Чехов, – кивнула я. – Именно.

      – Тут попроще… Погоди минутку! – босс открыл левую тумбу своего стола, где держал небольшой обменный фонд. – Вот, держи. «Палата номер шесть» восемьсот девяносто восьмого года, суворинское 8) издание. Переплёт родной, на семнадцатой странице экслибрис какого-то богом забытого владельца, всё достойно.

      ________

      8) Алексе́й Серге́евич Суво́рин (11 (23) сентября 1834, село Коршево, Воронежская губерния – 11 (24) августа 1912, Царское Село, Санкт-Петербургская губерния) – русский журналист, издатель, писатель, театральный критик и драматург.

      – Ладно, годится, – сказала я, забрав оба издания. – Пошла к себе, буду звонить.

      – Чтобы и духу моего рядом не было? – понимающе улыбнулся босс.

      Ну вот, может же иногда быть похожим на человека!

      Возле двери я помедлила, потом всё-таки повернулась к нему и спросила.

      – Босс, почему мы ищем эту переписку? У нас есть заказчик?

      – Возможно, что и есть, – ожидаемо напустил он туману. – А может, и нет – какая тебе-то разница? Твоё дело находить и договариваться, дело Лёлика – искать и вычислять, зарплату я вам плачу, чего ещё надо?

      Это было обидно, но заслуженно, и я пошла к себе. Щелчок по носу запомнила, как и все предыдущие, а их было не так уж много за девять лет, что я проработала у Балаяна. Запомнила, занесла в список, сохраню до иных времён.

      Лёлика на месте не было, где-то носился, добывая заказанную постоянным клиентом подборку русских сказок с иллюстрациями Билибина, да чтобы непременно изданные во Франции в тридцать первом году «Contes de l’Isba» (Сказки из избы). Ну, хозяин – барин, если надо, так найдём. У этого клиента внуки во Франции, вот он их и воспитывает в любви к русской культуре.

      Ну, вот и славно, что напарник отсутствует, к разговору с Козлятниковым надо подготовиться, настроиться, а Лёлик обычно болтает, не закрывая рта.

      Усевшись в кресло, я закрыла глаза и отдалась звукам.

      Топают ножки ребёнка в квартире над нами; вот подвинули стул, дитя захныкало и тут же замолчало. Вот в квартире рядом с ребёнком заиграли на пианино – надо же, кто-то ещё учит детей музыке? Покупает пианино? Вон как старается, этюды Черни разучивает. В своей комнате Наталья Геннадьевна шуршит бумагами