В погоне за бессмертием. Илья Раскольников

на это и выходит из комнаты.

      Я тоже решаю, что пора вставать. Откидываю в сторону одеяло, собираю по всей комнате свои вещи и выхожу в коридор. Ощущение, будто меня всю ночь избивали ногами. Мне нужно срочно принять душ чтобы прийти в себя. Захожу в ванную и иду к грязному зеркалу, которое не мыли, наверное, лет сто. Господи, меня вчера насиловали? Что за жесть у меня с глазами? Кладу вещи на стиральную машинку и залазию в ванну. Открываю холодную воду, которая сразу приводит меня в чувство. Идеально, теперь я чувствую себя намного лучше. Закрываю воду и становлюсь на холодный кафельный пол. Снимаю с вешалки большое махровое полотенце, вытираюсь и обматываю его ниже пояса. Выхожу из ванной и следую на кухню, из которой чувствуется запах сигаретного дыма. Действительно, Америка сидит на подоконнике и курит в открытую форточку. На ней надета моя железнодорожная рубашка, которая выглядит теперь скорее как платье.

      – Ты теперь думаешь, что я шлюха, да?

      – Нет… – честно отвечаю я.

      – Я ведь не всегда была такой. Была тихоней и у меня даже был «постоянный» парень. Но после его смерти у меня словно крышу снесло.

      – Зачем ты мне это рассказываешь? – говорю я равнодушным голосом, хотя все же чувствую интерес. Америка берет со стола свой телефон и около минуты что-то ищет, затем подносит телефон к моему лицу и показывает фото на экране. На нём она какая-то другая.. С русым цветом волос и в очках. Как будто это её сестра. На фото рядом с ней стоит какой-то парень и обнимает её за талию. Где-то я его видел.

      – Видишь, как он похож на тебя? – спрашивает Америка. Она смотрит своими ярко-голубыми глазами прямо мне в глаза, и на её лице появляется грустная загадочная улыбка, похожая на улыбку Мона Лизы.

      – Да неее… – смущённо отвечаю я.

      – У него была такая светлая душа.. Он был такой… родной что ли.. Мы с ним были как одно целое, и после его смерти я потеряла часть себя. Ту самую часть, в которой я была счастливой и.. другой…

      Замечаю, что её глаза заполняются слезами. Чёрт! Я никогда не умел успокаивать девушек. Надо что-то ей сказать…

      – Ты не шлюха, правда…

      – Хах, ну спасибо, успокоил. Ладно, держи адрес, можешь приехать сегодня к нам. Если хочешь, конечно.

      Она протягивает мне бумажку с адресом и идёт в комнату переодеваться. Через несколько минут она молча покиндает мою квартиру, даже не попрощавшишь. Настроение ни к чёрту. Голова продолжает болеть, но не так сильно, как при пробуждении. Живот сводит от голода, но в холодильнике кончились все продукты. Раз уж сегодня на учёбу я не пошёл, то хоть съездию в город, погуляю. Мне срочно нужен свежий воздух, иначе я просто сдохну. К горлу резко подкатывает рвотная масса, но у меня получается её удержать и не блевануть. Наверное, это всё из-за той таблетки, которую мне дала Америка.

      Я одеваюсь и покидаю квартиру. Погода на улице солнечная, но очень сильный мороз. Уши начинают гореть от ледяного