Жнец. RuNyx (Ру Никс)

значит, она увидела Тристана Кейна на кладбище около девяти вечера. Что он делал после отправки того последнего сообщения?

      Нет. Намеренно прогоняя эту мысль прочь, Морана сделала глубокий вдох, почувствовала легкий цитрусовый аромат кондиционера для белья и велела себе поспать. Утром будет предостаточно времени, чтобы подумать, все переварить и составить план. А пока, каким бы ни был минувший день, она жива и ужасно устала, а значит, ее мозг вполне может подождать еще несколько часов.

      Кивнув самой себе, она уже почти закрыла глаза, как вдруг в ее сознание ворвались раздающиеся снаружи голоса. Раздосадованная, она накрыла уши подушкой.

      А потом положила ее на место.

      Мужчины вели разговор.

      Закусив нижнюю губу, Морана стала гадать, о чем же они говорили, но ей помогла тишина, царящая в пентхаусе: их голоса, пускай и негромкие, доносились до нее достаточно отчетливо, чтобы она смогла их расслышать.

      – Отец звонил, пока тебя не было, – сказал Данте.

      Значит, никаких тебе вопросов об их чувствах и переживаниях. Типичные мужчины.

      Звук скребущих по пластику осколков подсказал ей, что кто-то из них убирал учиненный на полу беспорядок.

      – Ситуация дома обостряется, Тристан, – заявил Данте спокойным, сдержанным тоном, который у Мораны начал ассоциироваться с ним. – Становится все хуже. Нам нужно возвращаться.

      Тристан Кейн долго молчал. А потом его голос пронесся по ее обнаженной коже.

      – Да, нужно.

      На миг Морана позволила себе насладиться его грубым голосом, а потом до нее дошел смысл его слов. Он уезжает?

      Болезненный узел в животе затянулся еще туже, по какой-то неясной причине ее наполнило странное чувство паники. По прошествии последних часов, недель, после того, как убедился, что она не сбежит, Тристан Кейн собрался оставить этот город? И ее? После того, как она поставила на кон свою жизнь?

      Сердце перевернулось в груди.

      Сжав одеяло кулаками, Морана попыталась сосредоточиться на разговоре.

      – Мы вообще обратим внимание на очевидный вопрос? – Данте.

      – Я ничего не заметил. – Безразличный. Равнодушный. Он.

      Морана услышала, как Данте вздохнул. Она была вполне уверена, что подобные вздохи уже давно стали его верными спутниками.

      – Что ты делал сегодня в доме этого ублюдка, да еще и один?

      Видимо, об этом очевидном вопросе и шла речь, подумала Морана. Но о ком они говорили?

      – Заглянул к нему в гости, – ответил Тристан Кейн.

      Она вскинула брови от его вызывающего тона.

      Данте не разочаровал.

      – Ты сейчас и так в полной заднице, Тристан. Если ты вдруг забыл: кто-то жаждет твоей крови…

      – Как и всегда.

      – …а ты все подливаешь масла в огонь. Нам ни к чему, чтобы Габриэль Виталио начал дерзить, пока мы здесь.

      Один.

      Два.

      Шок.

      Морана уставилась в потолок, чуть не сойдя с ума от потрясения. Он приезжал к ее отцу? В его особняк? Один? Он ненормальный?

      Словно по команде, ее разум нарисовал образ его рук – разбитых, с припухшими костяшками,