Жнец. RuNyx (Ру Никс)

ним. Но все же он намеренно не отводил глаз от телефона.

      Шумно выдохнув, Морана стала растирать руки, чтобы согреться, и почувствовала легкую боль на месте раны. Наконец двери разъехались, и перед ней открылся величественный вид города под дождем за окнами, которые она так сильно полюбила и от которых у нее всегда на миг перехватывало дыхание.

      А затем до нее донеслись сердитые голоса.

      Один громкий мужской. Второй мягкий женский.

      Совладав с удивлением от того, что застала здесь Амару и услышала Данте, совсем не похожего на самого себя, Морана осталась стоять на месте и посмотрела на мужчину рядом с ней, который убрал телефон и обратил внимание на людей в квартире.

      – Ты не имела права! – со злостью в каждом слове прокричал Данте. Морана еще никогда не слышала, чтобы он так повышал голос. – Не тебе было об этом рассказывать.

      – Я не могла стоять в стороне и позволить ему загубить себя или ее! – ответила Амара все таким же тихим и хриплым голосом, но достаточно твердо, чтобы Моране стало ясно: она настроена серьезно. – Я видела, как он делал это годами, и больше не могу это выносить.

      – Речь не о тебе, черт подери! – заорал Данте, и Морана вздрогнула. – Хочешь рассказать кому-нибудь, откуда у тебя этот шрам? Вперед. Расскажи всем. Но ты не имеешь права рассказывать, как он получил свои, Амара! Я рассказал тебе все это по большому секрету, а ты выдала его! Ты предала его. Как. Ты. Могла. Черт. Возьми?

      – Ты обвиняешь меня в предательстве? Боже, порой я тебя не узнаю, – еле слышно произнесла Амара. В ее голосе закипала ярость, а тон был совершенно не таким, каким она говорила об этом же мужчине всего час назад. – Да, я рассказала невинной женщине, которая непричастна к случившемуся с ним, о том, почему ее жизнь оказалась поставлена на карту. Я рассказала правду о нем женщине, которая делает его таким живым, каким я не видела его никогда прежде. Если в результате моего предательства он обретет шанс на лучшую жизнь, тогда я еще сотню раз предам вас обоих! Она имеет право знать, а он заслуживает шанс!

      – Только не начинай опять, – выпалил Данте. – Все чертовски просто. Мы доверяли тебе, а ты предала наше доверие. Это была его история, и он бы сам открылся ей, если бы хотел. Он этого не сделал.

      – Потому что боится, что это все изменит! – вскричала Амара, напрягая нежный голос. – А все и нужно изменить, неужели ты этого не понимаешь?

      – Только не так.

      На миг наступила тишина, а потом Амара тихо спросила:

      – Ты злишься, потому что я предала его или потому что предала тебя?

      Умница!

      Морана молча поддерживала единственную женщину, которая стала ей подругой и сумела умерить пыл орущего мужчины своим нежным, исковерканным голосом. Ее наполнило нечто похожее на гордость.

      Прежде чем в квартире прозвучало еще хоть слово, стоявший рядом с Мораной мускулистый мужчина, который с каждым произнесенным словом напрягался все больше, вышел из лифта и устремился прямиком в обеденную