Я ухожу, любимый. Марика Крамор

сдался! А как только перед твоей Зориной кто-то с толстым кошельком хозяйством махнет, она, недолго думая, запрыгнет сверху! А жена тебя послушно дома будет ждать! Только твоя! Вот и вся разница, сын мой!

      Глава 8

      Что-то во мне продолжает ломаться и трещать. И загорается внутри синим пламенем.

      «Я тебя с восемнадцати лет люблю…» – звучным эхом отдается в голове горькая фраза.

      – Ты слышишь?!

      Слова отца мощно бьют по мозгам. Мои ладони неконтролируемо сжимаются в кулаки.

      Почти наяву я ощущаю, как тянусь к отцу через стол, рывком укладываю крепкую ладонь на его затылок. Одним резким движением прижимаю его щекой к гладкой отполированной поверхности, с бешенством представляю, как на лаковом покрытии появляется конденсат от взволнованного отцовского дыхания…

      Но приходится тут же сбросить с себя наваждение. Я знаю, мой порыв – это напускное. По факту я ничего не добьюсь, только докажу отцу, как сильно он умеет меня зацепить. И что держать себя в руках за столько лет я так и не научился. А он продолжит пользоваться этим и дальше, колоть точечно, наносить самые сильные удары.

      – Про Алину свою ты можешь нести что угодно, – четко проговариваю я, беззвучно задвигая стул, расслабляясь. Удалось все же взять себя в руки. – Меня это не особо волнует. Но давай договоримся. Если я еще хоть раз в сторону матери, сестры или Зорины услышу от тебя нечто подобное, пеняй на себя. Алина тебя ввек не выходит. И тогда она точно запрыгнет на первого мужика, который окажется возле нее в радиусе километра. И никто тебе даже не посочувствует.

      Отец в гневе багровеет и меняется в лице. Вновь обрушивает тяжесть широкой ладони на стол.

      Смотреть на него тошно. Мерзко на душе. Ощущение, будто руки в дерьме испачкал. И это зловоние бесцеремонно въелось в кожу: не смыть его, не вытравить. Мне хочется оттереться от этого разговора.

      – Угрожаешь мне, сопляк?

      – Предлагаю тебе просто забыть о моём существовании. Нам обоим сразу полегчает. И суммы левые через внебрачных детей своих проводи. Ах да, я забыл. Из всех твоих отпрысков только я могу в этом помочь. Ну… прости. Я не согласен, – насмешливо развожу руками.

      Не прощаясь, разворачиваюсь и иду прочь. И больше его не слушаю.

      Противно. Лучше бы не приезжал. Раньше мы с Зориной вместе «прогуливали» подобные вечера. Теперь же, кажется, что это были одни из самых счастливых и трогательных мгновений в моей жизни.

      – Сынок, – останавливает на пороге мама. Удивленно глядит на меня. – Ты уходишь?

      – Да, поеду. Попрощайся за меня с гостями.

      Я крепко обнимаю ее, стараясь не замечать замешательство в родных глазах.

      – Но… что случилось?

      – Все в порядке, я заехал ненадолго. Мне пора.

      – Ты у отца был? – указывает она себе за спину. В направлении отцовского кабинета. – Снова повздорили?

      – Не бери в голову. Просто не сошлись характерами, – мрачно уклоняюсь я от прямого ответа. Внутри меня тьма разверзла крылья. Чувствую себя по горло в зловонном болоте.

      – Характерами