Я ухожу, любимый. Марика Крамор

мне душно, ощущение, будто кислород перекрыли. А еще отвратительно где-то глубоко внутри. Пока топаю, кручу в руках телефон. Экран вдруг подсвечивается, и я жадно впиваюсь в него липким взором. Не Зоря. Разочарованно смахиваю уведомление: Ира написала.

      – Что случилось? – взволнованно уточняет сестра.

      Ее карие глаза разглядывают меня напряженно. На дне зрачков плещется неприкрытая тревога.

      – Ничего, – рявкаю я, еще стараясь держать себя в руках. Взявшееся из ниоткуда отчаяние затапливает. Внутри что-то сильно жжется и колется.

      – Ты себя в зеркало видел? Такое ощущение, что сейчас всех присутствующих загрызешь. Да и помятый ты какой-то.

      – А ты, значит, смелая? Не боишься укусов? – огрызаюсь я зачем-то. Не могу взять себя в руки, от всего рвёт башню, любое слово, как искра.

      – Она снова не захотела приезжать к нам? – шепотом интересуется Гела, хотя на балконе мы одни.

      Мать в свое время настояла, чтобы дочери дали имя Гелена. Отцу было по барабану, и он безропотно согласился. И теперь все окружающие зовут сестру Лена. А для самых близких она – Гела.

      – Зорина от меня ушла, – рублю я сразу, немного ощетинившись.

      Сестра недоуменно хлопает ресницами, переваривая информацию. Пальцами касается шеи – привычный жест, обозначающий неуверенность и смятение.

      – Понятно, – только и может выдавить она. Не решается злить меня еще больше. И правильно делает: я на взводе уже несколько дней. – И что теперь?

      – Я не знаю, Гелен. Утром проснулся – ее нет. Вещей нет. Она мне не отвечает.

      – Так ты ее нашел? Мало ли…

      – Да. Она у своей мамы пока живет.

      – И?

      – Что и?! Послала она меня! – уже повышаю голос.

      – Ну и правильно сделала, Акрам, – припечатывает сестра.

      – Ты издеваешься?!

      – А чего ты ждал? Ты ей сколько нервов потрепал? Это она еще долго продержалась.

      – Я понял. Я пошел.

      – А ты чего хотел? – перегораживает она мне дорогу. – Чтоб, как у родителей было? Не все согласны так жить. Особенно женщины! Я, например, нет.

      – А можно без твоих нотаций?

      – Да, конечно. Если понадоблюсь, наберешь. Пойдем тогда ко всем.

      – Иди, я догоню. Мне нужно еще выцепить отца на пару минут. Он хотел обсудить новую сделку.

      – В кабинете его ищи. Он туда пошел, – деловито роняет сестра и оставляет меня одного.

      Я уверенным шагом иду в сторону отцовского кабинета, постучать не успеваю.

      Сквозь едва заметную щель доносятся обрывки разговора и всегда строгий холодный голос:

      – Алина, я тебе сказал. Сегодня я дома. С женой. Завтра к вам заеду.

      Пальцы мои неконтролируемо сильнее сжимают ручку.

      Глава 7

      Я медленно цежу воздух из легких, замирая у двери. Раздумываю: может, уйти? Но какой смысл шифроваться.

      О существовании отцовской Алины вся наша семья узнала,… когда мне было лет двенадцать. Это оказалось настолько сильным потрясением для всех, что ни я, ни мама,