Мелодия моего сердца. Анна Дав

жизнь, в которую позволила себе поверить, рухнула на меня, как огромная грозовая туча, налетевшая из ниоткуда.

      Это то, чего я так сильно боялась, но отбросила в сторону. Быть счастливой – ведь это главное? Чувствовать покой и легкость – основное желание. И я упала в это с головой.

      К хорошему привыкают быстро. Плохое же? Оно хватает в цепкие лапы и держит, не отпуская. Ты барахтаешься, как маленький жучок, желая вернуться в то хорошее, что было. Но это, к сожалению, невозможно.

      Вот тогда я все и закончила. Ни шага вправо, ни шага влево. Накинув невидимые оковы, заставила себя смириться с неизбежным. Но этого как будто было недостаточно.

      Тогда-то я и вычеркнула из жизни радость. И будущее.

      – Ужин готов. – Мягкий голос мамы заставляет меня обернуться. – Паста с фрикадельками. Как ты любишь.

      Я киваю, возвращая книгу на место. Взгляд задерживается на пальцах. Рука зависает в пространстве, и я вращаю кистью. «Длинные пальцы», – так сказал Дэвид. Отчего-то мои руки гипнотизировали его. Удивительно.

      – У тебя все хорошо?

      Поспешно опустив руку, оглядываюсь, ловя испытывающий взгляд мамы. Она всегда все чувствует. Не знаю как. Это тоже удивляет. Мама часто повторяет, что это главное оружие каждой матери. Я ей не верю.

      – Словила меланхолию.

      Мама кивает и неспешно подходит ко мне, перебрасывая полотенце через плечо. Я уныло улыбаюсь, понимая, что она не сможет остановить себя от дальнейшего разговора. А я не могу противостоять ей.

      – Любое твое состояние – нормально. – Она касается рукой моих волос, заправляя за ухо. – Но ты слишком категорична к себе и к нему.

      Мама касается рукой моей груди. Там, где гулко бьется сердце.

      Я закрываю глаза, громко сглатывая. В ушах все та же звенящая тишина. И редкий шорох тюля.

      – Все впереди, моя девочка.

      Она гладит мою щеку. Но я не открываю глаза, лишь вздыхаю, теребя край футболки.

      – Мелисса.

      Я на автомате качаю головой и пытаюсь уйти в свой панцирь. Пытаюсь, но с ней это невозможно. Мама притягивает меня в объятия, и я утопаю в ее любви.

      – Я люблю тебя, мама.

      Г