Мир удивительных людей. Ирина Губаренко

была еще очень смелая мечта.

      А сейчас? Моего старшего сына в его восемнадцать лет абсолютно не интересуют биографии Хрущева и Сталина, они для него, как для нас Николай Второй, но зато он точно знает, чего хочет. Это поколение перспективное с самого начала, поэтому, придя к власти в двадцать первом веке, оно может быть достаточно продуктивным.

      Я рассказываю сыну, что музыку, которую он слушает, нам слушать запрещали. Как?! Он не может этого понять. Он просто не представляет, что кто-то может что-то ему запретить. Безусловно, они свободнее нас, у них намного больше возможностей для собственной реализации. Но тут есть и обратная сторона: чем больше спектр выбора, тем тяжелее выбрать и сложнее устроиться. Им по сравнению с нами труднее понять, чего они хотят, ведь наш выбор был в более узких рамках.

      …И в этих узких рамках чем способнее был человек, тем больше мучался на работе бездельем или просто плевал на свои обязанности, потом быстро совершал трудовые подвиги и цикл повторялся. Некоторые срывались с места, вырывались из времени, улетали за тысячу верст не за красивой жизнью, а за свободой, позже пытаясь вернуться, так как что со свободой делать, как с ней быть, тоже не знали…

      Может быть, наши дети знают, чего хотят, а мы знали, чего не хотели?

      Мне кажется, что я точно знаю, чего я хочу. Помню, сын был еще маленьким, жена пришла из магазина вся в слезах. Она пошла за молоком, а в это время в магазин привезли колбасу, началась драка, приехала милиция и стала стрелять в потолок. Страшно представить что это время может вернуться.

      Причем это постоянная тема для спора с моим отцом. Он почему-то выборочно помнит как было хорошо. А то, что он почти сорок лет проработал директором проектного института, перенес четыре инфаркта, несколько выговора по партийной линии – в общем, все то, что сопровождает директора, и теперь имеет пенсне в четыреста рублей и старые «Жигули» – это он в расчет не берет. Вообще, отец у меня уникальный человек. Мать его, моя бабка, правоверная коммунистка, дед – аппаратный коммунист. И в результате получился мой папа, который всю жизнь был хозяйственником и занимался этим честно.

      Поэтому, кроме того, чего я не хочу, я еще точно представляю, чего я хочу. Наверно, есть смысл строить свою жизнь так, чтобы на выходе не считать каждую копейку. Тем более что сейчас можно зарабатывать, а тогда нельзя было зарабатывать, можно было только воровать для того, чтобы жить хорошо.

      …Одинаковость, никчемность и невостребованность – все в прошлом. В один прекрасный день многие почувствовали, что все что необходимо, внутри: мысли, таланты, способности, нереализованные до сих пор и поэтому кажущие ся нереальными мечтами. И отозвались на вызов истории со всей яростью накопившейся потенциальной энергии, мгновенно> перешедшей в кинетическую – энергию движения…

      Наблюдая за Вашим передвижение и с одной должности не другую я удивляюсь разнообразию ваших способностей