Неизвестная Тэффи. Надежда Тэффи

лице его изобразился восторг, доходящий до боли.

      – Русский, – с недоумением отвечал Володя. – А вы?

      – Я? Я – увы. Я англичанин. Но я двадцать лет прожил в России, и теперь я знаю, что нет на свете другой такой страны. О-о-о! Я принужден давать уроки английского языка, но думаю я только по-русски. О, друг мой! Дайте мне вашу руку. Сядем рядом и поговорим на вашем прекрасном языке о вашей прекрасной родине. Помните вы Мустамяки? Помните станцию Любань? А Жмеринку? Какой там был буфет! В Ростове тоже чудный был буфет. Какие раки! Величиной с омара. Ботвинья… А Художественный театр! А какое отношение к иностранцам! Как к родным отцам. А расстегаи у Тестова! Вы ведь петербуржец? Где вы жили?

      – На углу Бассейной и Литейной, – прошептал ошалевший Володя.

      – Бассейной и Литейной! – восторженно продекламировал старичок. – Если бы вы знали, какой музыкой звучат для меня эти слова! Бассейной и Литейной. А помните Прачечный мост? Ведь был такой? Или я путаю? О, расскажите мне про Прачечный мост. Суслики! Нет, не суслики, а бублики… Я сейчас заплачу. Я ездил в Англию. И не мог. После России не мог. Уехал.

      – Я бы хотел… – начал Володя.

      Но старик не дал ему говорить.

      – Вы помните рыбу налима? – спросил он.

      Щеки его пылали, руки тряслись. С ним нельзя было говорить об уроках.

      Он засиделся до глубокой ночи и, уходя, пригрозил, что скоро опять придет поболтать о России. Но зато порадовал, что за этот первый урок он возьмет только половинную цену, так как его ученик, по-видимому, немного успел усвоить.

      На следующее утро Володя послал своему новому преподавателю отказ. Сослался на неожиданный отъезд.

      Но как быть?

      Хотел было снова вернуться к самообучению при помощи книги с переводом, но тут произошло некое событие, окончательно оттолкнувшее его от этого метода.

      Тот самый приятель, который этот метод ему рекомендовал, как-то спросил:

      – Ну что, мой метод пригодился?

      – Пожалуй, он все-таки лучше, чем другие, – отвечал Володя. – Те несколько фраз, которые я заучил, запомнились мне твердо.

      – Вот и отлично, – обрадовался приятель. – Теперь ты должен как можно скорее перейти к практике. Как увидишь англичанина, так и валяй. Главное, не смущайся. Иначе никогда не выучишься.

      Володя совет одобрил и решил валять. Случай представился скоро. Как-то в обществе познакомили его с солидной английской четой.

      Англичанин ткнул ему свою руку и что-то буркнул.

      «Валяй!» – вспомнилось Володе.

      Но что именно валять? Ну, конечно, «я буду счастлив провести с вами время».

      И он, приветливо осклабившись, отчетливо сказал по-английски:

      – О, как мне хочется поплясать с вами!

      Англичанин изумленно поднял брови. Но Володя, осмелев, несся дальше. Почтительно склонившись перед важной англичанкой, он сказал:

      – А вот и старый козел.

      Его удивило негодующее выражение лица англичанки. Почему? Ведь он сказал ей «добрый день, здравствуйте».

      И вдруг они оба, оба почтенных супруга, залопотали