ТЦ Мечта. Харлан Лиссон

не валяются.

      Их было несколько бумажек, целиком они составляли то ли три фунта, то ли четыре, то ли все пять.

      Не миллионер в общем, но надраться хватит.

      Так решил, когда направился к себе, в новый дом.

      А блокнот на страничке обновился новой записью:

      «доехать до дома на метро, зайти в дом, познакомится с человеками, осмотреться, сходить в магазин, купить…»

      Да было нормально, доехал в метро, правда, там какой-то негрятёнок, вокруг меня бегал по вагону.

      Или я вокруг него, но неважно.

      В доме оказались сплошь странные разрисованные люди, со страшными рисунками, сделанными прямо на коже.

      Некоторые были мускулистыми, некоторые хилые и слабые, торчки называются, а те были боссы, как понял чуть позже. Когда у меня забрали деньги, последние, от Дока, пять фунтов.

      Ведь здорово проголодался к вечеру, хотел послать людей по привычке в больничке, взять покушать что-нибудь, но они отобрали у меня деньги.

      Не силой, а так, «развод» называется.

      Всё так, да только дурак не поймет, что это не так.

      – Мне нельзя волноваться, мне нельзя волноваться…

      Выговаривал вслух, особенно для себя, когда сломал руку самому мускулистому мужику, биг боссу по ихнему.

      Деньги вернули, правда, два фунта с мелочью, с бутылкой коньяка, с копченым окороком.

      Коньяк и окорок, помогли мне забыть об этом маленьком недоразумении.

      Соседи вправду тут оказались душевными, даже слишком.

      Что ни день, то концерт по заявкам: душат, и душат, друг друга, прямо слеза прошибает от такой любви.

      Через стенку живет Исмаил с семьей, он турок, понимает только по-турецки, продает какие-то «шишки».

      Шиш-шиш-шиш, – только слышится оттуда.

      Через другую стенку живет проститутка, Миша, или кто там ее, короче она приводит клиентов себе домой.

      Как приходит клиент, из-за стенки той, раздается:

      Трах-трах-трах….

      Бьется то ли голова об стену, то ли спинка кровати.

      Тарахрах, когда они вместе кончают, трясется стена.

      Снизу и сверху, необычные люди, у них все время бывает тихо, только иногда у них слышатся тихая музыка, вроде как играют на пианино.

      Иногда думаю, что они маньяки.

      Тихо разделывают своих обездвиженных жертв, под аккомпанемент Рахманинова.

      Потом искал работу, там же работал, где взяли;

      Официантом в кафе, в наряде с передником, правда, только один день, покуда не разбил поднос с заказом об голову малолетнего щенка, который посмел указывать мне, куда ставить тарелки на столик.

      Заправщиком на автозаправке, один день.

      Покуда не вставил шланг одному сэру, в заднее анальное отверстие, за грубость, проявленную по отношению ко мне.

      Он еще сказал:

      – Вставь в себе в зад этот шланг, че ты тупишь!

      Сказал, что не могу, и не желаю вставлять себе что-то в жопу. Но раз так он хочет попробовать испытать на самом себе, почему бы нет.

      Может кому нравится, я же не знаю.

      Залить