ТЦ Мечта. Харлан Лиссон

чем станет лучше, будет хуже».

      Потом вспомнил, написал библейские истины:

      «Не убий ближнего своего.

      Не воруй у брата своего.

      Не прелюбодействуй с женой, с ее дочерьми, ближнего своего…..»

      Наверно, это твиты из рая.

      Долбаный «твиттер», гребаные социальные сети, они сведут его с ума окончательно.

      Вечером, когда наступает отбой, обычно кричит:

      – Откройте мне двери …!

      Ведь он находиться в отдельной палате психиатрической больницы: белые стены, белый потолок, окно с решеткой.

      Завтрак, обед, ужин, а потом сон, по устоявшемуся графику, распорядку в жизни.

      Во время них, в переменах, делает записи в блокноте.

      Потом, после отбоя бьется головой об стены, об бетонный пол, об потолок.

      Ведь он научился летать, правда, во снах.

      В комнату врываются люди в белых халатах.

      Они делают немного больно, надевают смирительную рубашку, скручивают руки.

      «Не убий, ближнего своего…»

      Наверно он, сын Человеческий, а не божий.

      Память воскресла, обрела очертания, поэтому он вспоминает, как когда-то висел на кресте, через несколько поколений назад, во времени.

      Принимал муки тяжкие, но никто не оценил.

      Ни тогда, ни сейчас.

      Пока помнится, но ведь пройдет минута, он забудет напрочь, что происходит в данное время.

      Но старается помнить.

      Посланный ему твит из Рая.

      Он царапается пальцами, ногтями, кусается зубами, чтобы оставить после этого хоть какую-то зарубку.

      Но бесполезно, он засыпает…

      – Вот факинг дьявол! Смотри-ка, как кусается.

      Один из санитаров показал укушенную ладонь, старшему из них. Он проговорил:

      – Мда, собака, сколько людей он ограбил. Будь моя воля, давно бы его прикончил. Знакомился в «социалках», потом их грабил; без разницы, мужчина, женщина, девушка.

      Но решает здесь Док, поэтому так. Черт бы его побрал! Ладно, идите по своим делам.

      – Вышли вон, что тут непонятного!

      Скомандовал Старший.

      Санитары вышли. Когда они удалились, Старший подошел к кровати, где лежал «он», спутанный, уколотый успокоительным средством.

      Возле кровати, тумбочка.

      На ней лежит блокнот с авторучкой.

      Он раскрыт, исписан мелким неровным почерком.

      – Ничего, завтра как новенький будешь.

      Проговорил Старший, убирая исписанный блокнот в карман халата. Взамен кладя на тумбочку другой.

      Точно такой же. Еще не исписанный блокнот, с чистыми листочками, пододвигая к нему авторучку с синими чернилами.

      *

      Ну да, было дело, не так давно лежал в «психиатричке».

      Что тут такого, стыдного, миллионы таких людей находятся среди нас. И ничего, мир как-то живет.

      Люди сходят с ума по разным причинам.

      Только не совсем помню, из-за чего сюда попал.

      Наверно совсем дурной был тогда, творил нехорошие вещи.

      Но их не помню, те пустоголовые поступки: кражи продуктов из маркетов,