Защитник общины, или Варенье для Ярмила. Яна Тарьянова

сглаза. И здесь Юзеф служил подмогой. Они ездили в Лисогорск, где Кармель скупала на распродажах товары для рукоделия, запасаясь бисером, искусственными камушками, бусинами, кабошонами, декором, лентами и шнурками, мешочками и коробочками, крохотными фетровыми игрушками. Юзеф распиливал стволы и ветки, делал разнообразные деревянные заготовки для оберегов, росписи и декупажа, упаковывал готовый товар и отвозил заказы на почту.

      Они поженились без конфетно-букетного периода, без пылкой страсти. Потому что их уже обвенчала молва, у них было общее дело и более-менее совпадали привычки – камнем преткновения служила окрошка, но это можно было пережить. Кармель купила прямое белое платье с расшитым вырезом и манжетами, Юзеф достал из шкафа костюм, в котором был на выпускном вечере в школе, и они, расписавшись в мэрии, закатили скромный пир на столах, вытащенных на общинную площадь. Тогда-то Кармель и узнала, что ее считают ведьмой. Это слово шепотом произносили за спиной, а потом и вслух – одна из соседок посочувствовала матери Юзефа, которую Демон Снопа одарил негожей невесткой. Кармель ожидала, что свекровь одернет злоязычницу, но та только вздохнула и махнула рукой.

      Обвинения сработали странным образом – Кармель еще несколько раз съездила в библиотеку, побывала в Лисогорском хранилище рукописей и начала читать заклинания над оберегами и бутылочками. Продажи пошли лучше – она разместила несколько объявлений в интернете, и под ними часто писали благодарственные отзывы. Ее амулеты и бутылочки помогали и людям, и оборотням. Это было удивительно, и Кармель решилась поработать со свечами – покупала готовые, разогревала на солнце, закатывала в травяную смесь, читая наговоры, и продавала в три раза дороже. Покупали. И снова писали благодарственные отзывы.

      С сувенирно-колдовской торговлей ладилось, а с семейной жизнью – нет. Кармель быстро забеременела, родила сына Рычека, и это ни капли не скрепило отношения с Юзефом и его родственниками. Сын выглядел как волчонок – мелкий, тощий, но на шакаленка не похож, только уши чуть крупнее волчьих. Проявилась кровь отца Кармель, по фотографиям было видно, что внук – вылитый дедушка. Юзеф этим был страшно недоволен, впервые проявил осведомленность и предъявил обвинения: «Ты его как будто от того волка, по которому вздыхала, родила. Не в библиотеке ли вы встречались? Тебе там как медом намазано было!». Кармель от попреков потеряла дар речи, потом начала оправдываться и защищаться. Юзеф напирал, требуя признание, уходил ночевать в родительский дом, возвращался, чтобы выполнять свою часть работы и снова уходил.

      В нервной обстановке, да еще с маленьким ребенком на руках, Кармель почти перестала делать бутылочки и свечи впрок – только постоянным покупателям, которые повторяли заказы. Денег стало значительно меньше, Юзеф снова предъявил претензии и нарвался на скандал. Кармель выставила его вон с треском и швырянием чашек, а вслед пообещала: «Прокляну!». Тот факт, что Юзеф на следующий день сломал ногу, оступившись