Взыскующие знания. Ю. Л. Полунов

этом оказывалось, что три или четыре слова составляют часть фразы, их переписывали в специальный фолиант, а операцию повторяли снова. Связав затем отрывочные фразы, ученые Лапуты намеревался «дать миру полный компендий всех искусств и наук». С помощью этого изобретения «самый невежественный человек с помощью умеренных затрат и небольших физических усилий может писать книги по философии, поэзии, политике, праву, математике и богословию при полном отсутствии эрудиции и таланта».

      Так гениальный насмешник Джонатан Свифт (1667–1745) высмеял бесплодные усилия оторванной от жизни учености. Но его сатира несла и конкретную направленность, ибо, изображая лапутянского профессора и описывая его изобретение, Свифт, несомненно, имел в виду арагонца Рамона Льюля, более известеного у нас как Раймунд Луллий по латинизированной форме его имени и фамилии (Raymundus Lullius). Он был религиозным подвижником, философом и писателем, автором «Великого Искусства» («Ars Magna») – весьма своеобразного метода «отыскания истин, религиозных и научных» с помощью комбинаций некоторых исходных понятий.

      Из XVIII века, когда был создан «Гулливер», вернемся на столетие назад и предоставим слово великому Обновителю Наук, философу нового, экспериментального знания Фрэнсису Бэкону (1561–1626): «Не следует обходить молчанием то, что некоторые, скорее чванливые, чем ученые, люди немало усилий потратили на создание некоего метода, который в действительности не имеет никакого права называться законным; это, по существу, метод обмана, который, тем не менее, оказывается весьма привлекательным для некоторых суетных людей. Этот метод как бы разбрызгивает капельки какой-нибудь науки так, что любой, нахватавшийся верхних знаний, может производить впечатление на других некоей видимостью эрудиции. Таково «Искусство» Луллия».

      «Отстегнем» еще одно столетие: «… Познай все законы астрономии, – поучает Гаргантюа Пантагрюэля, – но астрологические гадания и «Искусство» Луллия пусть тебя не занимают, ибо все это вздор и обман».

      Итак, Луллий и его «Ars Magna» высмеяны, развенчаны, заклеймены?

      Не будем спешить с выводами, ибо наряду с критиками «Искусства» у него было немало поклонников, и среди них – такие яркие личности, как, например, знаменитый алхимик Арнольдо из Виллановы (ум. 1314) и не менее знаменитый адепт магических наук Генрих Корнелий Агриппа Неттесгеймский (1486–1535), замечательные гуманисты Лоренцо Валла (1407–1457) и Хуан Луис Вивес (1492–1540), великие философы Николай Кузанский (1401–1464), Джованни Пико делла Мирандола (1463–1494), Марсилио Фичино (1433–1499) и Джордано Бруно (1548–1600), выдающийся полимат Афанасий Кирхер (1602–1680).

      Но, пожалуй, самым замечательным из сторонников Луллия был Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646–1716), универсальный гений, в письмах и трактатах которого многократно и с большим уважением упоминается имя каталонского подвижника. Лейбницу не было и двадцати лет, когда он написал небольшой трактат «О сочетательном искусстве», перекидывающий мостик между идеями Луллия и Универсальной Характеристикой – грандиозным проектом всеобщего логического