Плохим мальчикам нравятся хорошие девочки. Ирина Муравская

ж сама сказала: здесь бесперспективняк. А мне скучно. Вот и совместим приятное с полезным.

      – Тебе скучно и…? Я что, должна тебя развлекать?

      – Ай, белобрысая, только не засоряй уши. Я ж не трахаться предлагаю. Мне тупо надо убить время до утра.

      Офигеть.

      Знаете, что меня напрягает в Вите? Я его не понимаю. И как с ним стоит общаться ― тоже не понимаю.

      В начале недели он мне угрожает, в тот же день мы вроде как вполне мирно беседуем, потом друг друга максимально игнорируем, а теперь меня проводить вызываются? И как на это реагировать? Подвох где?

      Собираюсь просто-напросто послать его куда подальше, но меня перебивает топот ног. Это взбешённый Марков спускается.

      – Брысь, чего встали! ― злобно распихивая нас, пролетает он мимо.

      – Ещё раз толкнёшь, пересчитаешь зубами каждую ступеньку, ― холодно бросает ему вслед Сорокин.

      Лёша, он же "Алекс" от удивления тормозит. Оборачивается… И, по ходу, впервые замечает его. Меня. В принципе кого-либо.

      – Чего сказал? Ты здесь что забыл? Проваливай, пока я не закончил начатое.

      – Так ты вроде в прошлый раз уже закончил. Пока харкал кровью, целуя асфальт.

      Ой, ей, ей. Опять дракой запахло. И сейчас, в отличие от прошлого раза, не прибежит директор, чтобы разнять боевых петухов, уже распушивших хвосты и угрожающе сближающихся.

      – Не надо, ― вклиниваюсь между ними, переключая внимание Вити на себя. ― Ты хотел меня проводить? Так пошли.

      – Да вы поглядите, ― глумливо ржёт Марков за моей спиной. ― У Саламандры парень, наконец, появился. Лучше никого не могла найти? Или на нищих потянуло?

      Нищих?

      – Ща, ― недобро щурясь, Сорокин мягко отодвигает меня. Чтоб не мешалась. ― Челюсть поправлю модельному фейсу и пойдём.

      Я, видимо, совсем ку-ку, но снова влезаю между ними.

      – Я ухожу, ― упираясь ладонями в твёрдую как камень грудь, выразительно округляю глаза. ― Повторного предложения не будет. Выбирай, ― бросаю ему так, словно он дофига чего потеряет, если откажется. И реально ухожу.

      А пока иду к воротам размышляю над тем, что я, кажется, и правда в каждой бочке затычка, как любит шутить Карина. И она отчасти права.

      Вот зачем, зачем я сейчас вмешиваюсь не в своё дело, кто скажет? Мне лично какая разница: что они будут делать? Да пусть хоть попереубивают друг дружку: ни одного, ни другого не жалко.

      Но нет, сунуться под горячую руку непременно надо. Хорошо, не огребла. Зато от мутного компаньона отвязалась, так что вроде как Маркова ещё и благодарить надо…

      Нет. Не отвязалась. Уже за территорией меня нагоняют тяжёлые шаги Сорокина.

      Блин. Реально идёт провожать.

      Глава четвёртая. "Любовь это… следы от её губной помады"

      POV СОРОКА

      ― Так ты пацифистка? Тараканов тоже жалеешь?

      Неторопливо идём вдоль береговой линии, прикупив в уличном ларьке хот-доги.

      – Не всегда всё решается кулаками.

      – А как ещё?

      – Диалогом