Властитель человеков. О. Генри

ветви жасмина.

      Почувствовав молчаливое приглашение заказать что-нибудь, она проверила в тощем кошельке наличие мелких монет, и они дали ей право на кружку пива. Она сидела, вбирая в себя жизнь в новом ее цвете и форме, – жизнь в сказочном дворце среди заколдованного леса.

      За пятьюдесятью столиками сидели принцы и королевы в невиданных шелках и драгоценностях. Время от времени кто-нибудь кидал любопытный взгляд на пассажирку Джерри. Они видели простенькую фигурку в розовом платье из шелка, облагороженного наименованием «фуляр», и простенькое личико, выражавшее такую жизнерадостность, что королевам становилось завидно.

      Уже дважды длинные стрелки часов совершили свой круг. Королевские особы покинули троны al fresco[2], и великолепные колесницы унесли их под шум моторов или стук копыт. Музыка скрылась в деревянные футляры или кожаные и фланелевые чехлы. Официанты снимали скатерти со столиков рядом с тем, за которым сидела, теперь уже почти в одиночестве, простенькая фигурка, и выразительно на нее поглядывали.

      Пассажирка Джерри встала и протянула одному из них свой кусочек картона.

      – Что-нибудь полагается по этому билетику?

      Официант объяснил, что это номер ее кеба и что она должна вручить его человеку у подъезда. Человек у подъезда выкрикнул номер. У «Казино» теперь дожидалось всего три экипажа. Один из возниц слез с козел и выволок Джерри, уснувшего в своем кебе. Крепко выругавшись, Джерри взобрался на капитанский мостик и двинул судно к причалу. Пассажирка села, и кеб тут же помчался в прохладу парка, по возможности сокращая обратный путь.

      Уже у ворот проблеск разума в форме внезапного подозрения закрался в затуманенный мозг Джерри. Что-то он сообразил. Остановил коня, приоткрыл люк и, как свинцовый лот, кинул вниз свой хриплый голос:

      – Сперва я хочу получить мои четыре доллара, дальше с места не двинусь. Деньги-то у вас есть?

      – Четыре доллара? – мягко рассмеялась пассажирка. – Бог ты мой, конечно, нет. У меня всего несколько центов и две-три десятицентовых монетки.

      Джерри захлопнул люк и хлестнул свою откормленную лошадку. Стук копыт сгладил, но не заглушил полностью голос, изрыгающий страшные проклятия: задыхаясь, хрипя, Джерри посылал в звездные небеса бессвязную ругань. Он яростно хлестал бичом встречные экипажи, оглашая улицу все новыми и новыми отборными ругательствами. Запоздавший возчик фургона, медленно ползший домой, услышал их и был ошарашен. Но Джерри знал, где его ждет спасение, и мчался туда галопом.

      Он остановился у подъезда с зелеными фонарями.

      Рванув дверцу кеба, он тяжело спрыгнул с козел.

      – Вылезайте, – сказал он грубо.

      Пассажирка вышла – на ее простеньком личике еще блуждала счастливая улыбка, зародившаяся в «Казино». Джерри взял ее за руку повыше локтя и повел в полицейский участок. Сидевший за столом седоусый сержант кинул на вошедших зоркий взгляд. Сержант и кебмен встречались не впервые.

      – Сержант, –

2

Под открытым небом (исп.).