Девяностые. Роман Сенчин

Папа крикнул, чтоб мы бежали. Мы побежали… У каждого были сумки с необходимым… Я вернулась домой, ждала их два дня, а потом сюда спустилась. Там страшно, там людоеды.

      Я сидел напротив нее, курил. Мне было непривычно и неловко в обществе другого человека.

      – А сколько вам лет? – спросила Лена.

      – Мне? Мне девятнадцать.

      – Я думала – больше. У вас борода такая… А мне тринадцать. Я в седьмой школе учусь, по улице Чехова. Знаете? А вы где учитесь?

      – М-м… Учился тоже… в этой, в пятнадцатой учился.

      – Знаю, знаю! – радостно закивала девочка. – Я там на олимпиаде по математике была. А вы, – голос ее стал жалостливым, – таким старым выглядите, обросший весь. Даже и не веришь…

      Я усмехнулся, помял колючую бороду.

      – Так теплее как-то…

      Голова слегка кружилась от табака. Приятно стало, потянуло в сон.

      – Есть хочешь? – спросил я.

      – Хочу, – охотно подтвердила Лена. – Два дня ничего не ела. Были сухари, консервы… сардина в масле… Много чего. Но все кончилось.

      – Сардина в масле, – повторил я, припоминая ее вкус, но не припомнил и вытащил из-под свитера кочерыжку.

      При свете кочерыжка имела неприглядный вид. Грязная, обглоданная, но все равно – съедобная. Я подал ее Лене.

      – На, поешь. Это все, что есть.

      – Спасибо!

      Она вынула из тряпья фляжку, встала, прошла в угол закутка, склонилась над небольшой посудиной. Экономно обмыла кочерыжку.

      Вернулась на место, села, разрезала ее. Протянула мне половину.

      – Ешь всё, я сыт.

      Я соврал. Есть хотелось. Но не кочерыжку.

      Лена молча спрятала мою долю в сумку. Стала не спеша жевать. Хрустела, как кролик морковкой.

      – Рома, а вы читали «Тараса Бульбу»? – спросила вдруг.

      Я сначала и не понял, о чем она, потом кивнул:

      – Да, когда-то.

      – Помните, там когда Андрей… Андрий пришел в город и дал голодному хлеба, а голодный съел и умер… Помните?

      – Вроде. – Я не помнил.

      – А я так же не умру?

      – Не умрешь, не бойся. – Хотелось улыбнуться, но не получилось, я сумел только ласково как-то хмыкнуть. – Не бойся, ешь.

      Лена похрустела кочерыжкой, заговорила снова:

      – А теперь читаю «Алые паруса». – Она вынула из все той же сумки обернутую в газету книжку. – Раньше только фильм смотрела, а теперь вот читаю. Вы не читали?

      – Нет, – мотнул я головой и попросил: – Можно полистать?

      Она протянула мне книгу. Я стал перебирать страницы отвыкшими от бумаги пальцами.

      – Интересно. Почитайте, Рома. Такая добрая книга!

      Я не смог удержаться от ухмылки. Положил книгу на одеяло.

      Посидели некоторое время молча.

      – А где ты воду берешь? – спросил я.

      – Здесь труба лопнувшая. Я лед накалываю ножиком, и во фляжку. У меня большая фляжка, папина. Я ее кладу на ночь возле себя. Лед растаивает, и пить можно, и умываться.

      – Умываться? М-да-а…

      Лена посмотрела на часы:

      – Десятый час. Пора спать.

      Она расстелила тряпки, превратив