Чужой бог. Евгения Берлина

сказала Соня.

      Жилец поставил чемоданчик и сел на диван, видимо, очень довольный комнатой.

      Соня испуганно посмотрела на него, потом покраснела. Краска смущения туго надула ее лицо и поползла по шее.

      – Здесь спит мой муж, – сказала она шепотом. – Это лучшая комната.

      Жилец встал.

      – Виноват, – оказал он, чуть поклонившись. – Прощу прощения. Соня сама взяла его чемодан и привела в маленькую комнатку за кухней. – Это моя? – спросил жилец, улыбаясь. – Не ошибаюсь?

      Соня молча кивнула. Сначала она тоже хотела улыбнуться жильцу, но потом подумала: «Пусть ему улыбается мой муж» – повернулась и пошла на кухню готовить ужин.

      Вскоре пришел ее муж Михаил. Он работал на заводе грузчиком.

      – Устроила парня? – спросил он, почесывая щеку. – Он приехал на месяц из Харькова в отдел Загоруйко.

      – Я не люблю Загоруйко, – сказала Соня, накрывая на стол. К чаю вышел жилец. На нем были летние брюки и рубашечка, отчего он казался еще тоньше.

      «Такой худой, – думала Соня, стоя около мужчин и скрестив руки на груди. – Куда смотрела его мама?»

      Соне было сорок лет, лицо ее запоминалось выражением детской хитрости и доброты. Она была очень толста, но быстра и проворна. Она подала мужчинам пирожки с маком и сказала жильцу:

      – Пожалуйста, кушайте пирог.

      – Виноват, – сказал жилец, приподнявшись, – Леонид. И очень рад знакомству.

      «Живое слово, – подумала Соня. – Веселый человек». Она подала ему руку, но так неожиданно и неловко, что чуть не задела нос жильца, отчего он смутился.

      – Виноват, – почему-то повторил он.

      Михаил приблизил к жильцу широкое скуластое лицо.

      – Зачем ты извиняешься? – громко спросил он. – Разве она довольна жизнью? – Он подумал и добавил грустно: – У меня хорошая зарплата.

      Жилец кивнул, допил чай и ушел в свою комнату. Скоро и Михаил отправился спать.

      Совсем стемнело. В Балту приехала ночь и нахально расселась, как старая мешочница на вокзале.

      Соня еще готовила обед на следующий день, постирала кое-что, осмотрела строго свой дворик, натыкаясь взглядом на густую темноту, потом заперла двери и села на террасе вязать. Она так задумалась, что не заметила, как на террасу вышел жилец.

      Она сидела, привалившись к столу и расставив немного ноги, огромная спина ее венчалась кудрявой головой, и нежности в ней было мало.

      «Да, большая женщина», – подумал Леонид и подошел к ней.

      – Я не сплю, – сказал он вздыхая. – И смотрю на звезды.

      Он стал медленно прогуливаться по террасе.

      «Что у меня есть в жизни? – подумала Соня. – У меня есть муж и мама в Каменце-Подольском».

      – Вы целый день в работе, – сказал жилец, прогуливаясь. – Для этого надо иметь крепкое здоровье.

      Он зевнул и стал напевать тихий, нежный мотивчик. Сердце Сони быстро забилось. Оно было одиноко, окруженное ленивым телом.

      «Это бойкий молодой человек, – наконец подумала Соня. – Это тонконогий болтун,