Отражениe. Саша Лебедь

от боли, поджав ногу как цапля. Сковородки в аду раскалены не так сильно, как брусчатка. Надевая обувь обратно, огляделась: каждый чертов столик ближайших уличных кафе занят. В бессилии вновь опустилась на «Удивительные факты». Удивительный факт номер два: непролитые слезы обиды обжигает носоглотку сильнее, чем раскаленный воздух. Только бы не разреветься, только бы не разреветься…

      – Поверь, эти штуки нежнее, чем песок на Мальдивах.

      Ну конечно же он. Нависает надо мной, у самого серые текстильные кроссовки Prada, очень мягкие на вид. Этот мальчик наверняка многое знает о благословенном мальдивском песке. Я тоже, кстати, в курсе: была на островах с Тёмой, песок и правда удивительно мягкий.

      Парень поднял розовые сланцы за их милые пластмассовые плечики и раскачивает перед моим носом. На автомате проследила за этим движением. Тапочки будто шепчут, гипнотизируя: ты не заработаешь артрит, попадешь в главный собор, наконец получишь удовольствие от отдыха.

      – Я согласна, – пробормотала как безвольная голосовая помощница. Сделал вид, что не понял. Хочет, чтобы вслух расписалась в бессилии, гад. – Поцелую тебя, говорю. Добровольно и так далее.

      Улыбнувшись, парень присел на корточки, аккуратно расстегнул тугие ремешки моих босоножек, отставил обувь–убийцу в сторону и начал массировать уставшие ступни. Это было приятнее, чем первая ложка подтаявшей «Лакомки» на языке, чем нырнуть в бирюзовое Средиземное море, возможно даже, чем множественный оргазм, о котором ходят легенды. Я застонала так громко, что испуганно прикрыла рот рукой. Парень самодовольно ухмыльнулся.

      – Если это реакция на обычный массаж ступней, представляю, какие звуки ты будешь издавать подо мной.

      Меня будто опалило, щеки зарумянились, но я предпочла сделать вид, что ничего не слышала. Пусть этот бред кончится быстрее.

      Словно хрустальные туфельки, бережно надел на меня милых розовых уродцев и помог подняться на ноги. Какой же он здоровый: мои глаза на уровне его груди. И я вспомнила еще одну причину, по которой не слезаю со шпилек. Когда смотришь на людей снизу вверх, то будто подпитываешь их уверенность, теряя собственную. Гораздо правильнее общаться глаза в глаза, но с моими малогабаритными 158 сантиметрами в мире богачей, что гонятся за лучшим дизайном в Москве, необходимы дополнительные точки опоры, которые подчеркивают твердость мысли, убежденно стуча по паркету.

      Моим ногам стало очень мягко и уютно, а мне самой – не по себе. Парень стоял настолько близко, что я почти не дышала. Боялась: при глубоком вдохе торчащие под шелковым топом соски коснутся его тела, и меня закоротит. Хотя чего страшиться, и так все внутри уже плавится от окутавшего пряного мускуса. Снова возникла мысль: разве можно лицу мужского пола пахнуть настолько головокружительно?

      Я будто превратилась в свечу, которую слишком близко поднесли к открытому огню. Посмотрела наверх: в опасной близости гладкое, правильно очерченное лицо. На мгновение оно наполнилось волевым напряжением, как у флорентийского