Оседлавшие Пегаса. Павел Николаев

предать его при всяком удобном случае. О такой возможности царь писал своему главному сопернику: «Земля тут трясётся подо мною. В моей собственной империи моё положение стало нестерпимым».

      Очень низкого мнения был воитель в целом и о России: «Варварские народы суеверны и примитивны. Достаточно одного сокрушительного удара в сердце империи – по Москве, матери русских городов, Москве златоглавой, и эта слепая и бесхитростная масса падёт к моим ногам».

      Наполеон привык к тому, что европейские государства просили мира после первого же серьёзного поражения. Так, полагал он, будет и с царём, после чего легионы Великой армии хлынут в долины Ганга. Представителю нарождавшейся буржуазии, класса стяжателей, и в голову не могло прийти, что русские с остервенением будут жечь свои города и веси, не сделав исключение даже для старой столицы:

      Великодушного пожара

      Не предузнав, уж ты мечтал,

      Что мира вновь мы ждём, как дара;

      Но поздно русских разгадал…

      Россия, бранная царица,

      Воспомни древние права!

      Померкни, солнце Австерлица!

      Пылай, великая Москва!

      Настали времена другие,

      Исчезни, краткий наш позор!

      Благослови Москву, Россия!

      Война по гроб – наш договор!

      Надменный завоеватель не понял народного характера войны, навязанной им России, и одной из причин своего поражения считал гибель старой столицы. «Не будь московского пожара, – говорил он, – мне бы всё удалось. Я провёл бы там зиму. Я заключил бы мир в Москве или на следующий год пошёл бы на Петербург. Мы думали, что нас ожидает полное благосостояние на зимних квартирах, и всё обещало нам блестящий успех весной. Если бы не этот роковой пожар…»

      Второй, главной, причиной гибели Великой армии, по убеждению Наполеона, были русские морозы и связанный с ними голод:

      Оцепенелыми руками

      Схватив железный свой венец,

      Он бездну видит пред очами,

      Он гибнет, гибнет наконец.

      Бежат Европы ополченья;

      Окровавленные снега

      Провозгласили их паденье,

      И тает с ними след врага.

      Словосочетанием «железный венец» Пушкин напоминал современникам, что Наполеон был не только императором Франции, но и королём Италии, а по сути – полным властелином Западной Европы, которая (после поражения в России) поднялась против его владычества:

      И всё, как буря, закипело;

      Европа свой расторгла плен;

      Во след тирану полетело,

      Как гром, проклятие племён.

      И длань народной Немезиды

      Подъяту видит великан:

      И до последней все обиды

      Отплачены тебе, тиран!

      «Длань Немезиды» – рука мщения, которая простёрлась над завоевателем в октябре 1813 года под Лейпцигом, где в трёхдневном сражении он потерпел страшное поражение. В историю это кровавое побоище вошло под названием «Битва народов». Следствием её стали вторжение союзных войск (России, Австрии и Пруссии) на территорию