Матабар. Кирилл Клеванский

столь высоким могуществом, что даже полсотни имперских магов не могли с ним справиться.

      И, конечно же, существовало пугающее пророчество. Что после того, как людям явится три знамения, Лорд вернется дабы сокрушить своих врагов и исполнить данную им клятву. Для первого – в разгар жаркого лета и засухи, вдруг пойдет снег, а воздух затрещит от лютого мороза. Второй знак – в яркий полдень мир окутает непроглядная ночь. Что же до третьего знамения – то о нем не упоминалось, мол – затерялось где-то в истории.

      Но оставим сказки для бабушек и дедушек с их внуками, а сами вернемся к горцам.

      Разумеется, кто-то из Матабар остался в живых. Они ушли глубоко в свои горы, но никто больше не приносил дары в святилища, никто не молился старым богам. И вот уже вскоре немногочисленным остаткам горцев пришлось начать спускаться в долину. Их мужи женились на Алькадских девушках, работали в полях и на фабриках, рубили камень под родными горами. Их дети не учились у зверей, не пели песен горным богам. Кожа их, когда-то цвета красной меди, побелела; волосы – больше не напоминали ночь, а зрачки округлились.

      Так в долине растворились гордые жители снежных вершин.

      – А как их звали? – спросит особенно чуткий ребенок. Он, только-только получив “государственный анализатор”, будет наводить пластину с рунами, закрепленную на запястье, то на цветок, то на стол, то на маленький кристаллик в основании кухонной плиты.

      И руны, на пластине, будут складываться в письмена:

      <Цветок домашний. Опасность: нет. Уровень силы: нет. Концентрация Лей: нет.>

      <Стол кухонный. Опасность: нет. Уровень силы: нет. Концентрация Лей: нет.>

      <Бытовой накопитель компании “Бри-И-Мен”. Концентрация Лей: 1 луч I-ой Звезды>

      Даже не понимая, что именно пишут руны на пластине, мальчик почувствует некое таинство, скрытое за происходящим. Что-то, что всем давно уже кажется обыденным, но для него – мальчишки, недавно севшего за парту в школе, все еще волшебным и мистичным.

      Дети куда лучше и тоньше чувствуют этот мир и знают, какую силу имеют имена.

      Взрослые же, оглянувшись, чтобы их, мало ли, не слышал сосед, способный донести в управу, отвечали шепотом:

      – Матабар.

      – Матабар… – с придыханием повторяли дети, пока им не закрывали рот ладонью.

      Нельзя произносить вслух имя этой расы Первородных. Ведь если не тюремный срок, то штраф от шерифа за такое своеволье точно можно схлопотать. И когда ты, работая шесть дней из семи, по шестнадцать часов из двадцати четырех, с трудом зарабатываешь в месяц восемь имперских эксов, то штраф в четыре экса и пятьдесят ксо – не та сумма, которую можно позволить себе за знания о далеком прошлом.

      – А они еще живут там? – спросит ребенок, смотря в окно, на поверхности которого так заманчиво плясал отсвет масляной лампы.

      Будто где-то среди горных вершин зажгли костры и Матабар танцевали и пели песни, общаясь со своими жуткими богами.

      – Ходят