Жилины. История семейства. Книга 1. Владимир Жестков

окликнул, оторвался и, словно на пружине, даже подпрыгнул.

      – Тихон Петрович! И вам доброго здоровья и в делах ваших богоугодных всяческих успехов. Простите, сразу не заметил и руку подать по-человечески не могу – вишь, в жиру она вся. Человек! – прикрикнул он так, что половой, стоявший около дверей, вздрогнул и стремглав помчался к столу. – Ты что пустой бежишь? Утирку мне принеси, руки вытереть надобно. Вы меня простите, заждался и так есть захотел, что распорядился ягнёночка молоденького на вертеле мне пожарить, да вот, видно, увлёкся им чересчур.

      Чистая тряпица появилась в руках незнакомца через несколько секунд, и тот, вытерши руки, протянул их обе Тихону ладонями вверх. Тихон положил сверху свои, и оба засмеялись.

      – Ну, здравствуй, Тиша, рад тебя видеть, – проговорил незнакомец.

      – А уж как я рад, Пафнуша, даже сказать не могу, – отозвался Тихон.

      И они опять засмеялись.

      Иван смотрел на них обоих, и ему показалось, что этого Пафнутия он уже давно знает, настолько характером тот был похож на Тихона. Такой же открытый и приветливый.

      – Всю ярманку обошли, тебя разыскивая, – вновь заговорил Тихон, – я уж даже решил, что ты приехать не смог. Дела какие-нибудь важные задержали, а ты эвон где обосновался. Какое-то место для меня новое нашёл.

      – Дык, – улыбнулся ему тот, кого Пафнутием назвали, – ты тогда, в последний ярманочный день, как дела все справил, так сразу домой закупленный товар повёз, а я один остался. У меня ведь ещё встреча важная намечена была. Ну, пока я её ждал, всю ярманку обошёл и этот вот недавно построенный трактирчик приметил. Посмотрел-посмотрел да и сговорился с его хозяйкой: трактир этот у неё на пять лет на все ярманки в аренду взял. Здесь тихо, спокойно. Наверху светёлки имеются, где мы отдохнуть от трудов праведных сможем. Так что ты теперь сразу сюда иди. – И он снова приветливо улыбнулся.

      – Да, Пафнутя, извини, – спохватился Тихон, – позволь тебе представить моего ученика, да, пожалуй, уже не просто ученика, а скорее, несмотря на немалую разницу в возрасте, моего друга – Ивана.

      Пафнутий с любопытством на спутника Тихона посмотрел, а тот растерялся даже и не знал ни что ему сказать, ни как себя вести следует.

      – Ну что ж, Тиша, поздравляю. Долгонько ты к этому шёл, а тут вдруг разродился.

      – Да неожиданно это как-то получилось. Зашёл я, понимаешь, в дом, где он с родителями жил, товар нахваливаю, а он на него ноль внимания. На меня смотрит – и всё. Я вид делаю, что не замечаю его взгляда, не собирался я брать себе помощника, а потом меня самого любопытство разобрало, вот я и начал с ним разговор вести. Ну а закончилось сам видишь чем.

      Выговорил он всё это и замолк, а потом спохватился и продолжил:

      – Да, Иван, познакомься. Это мой давний и очень хороший приятель – Пафнутий Петрович. Он не торговец, а прикидывается только, что коробейник, или, лучше сказать, играет эту роль. На самом деле он учёный человек, профессором в Академии наук в Санкт-Петербурге служит. А наукой