Пойдем играть к Адамсам. Мендал У. Джонсон

этом. Возможно, это шанс вырваться на свободу.

      – Она хочет, – сказал Пол. Он переминался с ноги на ногу, но теперь, казалось, испытывал удовольствие.

      – Ладно, сейчас. Как мы уже обсуждали, – сказал Джон. – Вы готовы?

      – Ага, – ответил Бобби, держа в руке веревку, – но помни, ты не сможешь с ней совладать, если дашь ей хотя бы чуть-чуть развязаться.

      – Не дам. – Джон распрямился. – Давай сделаем это.

      – Ну ладно, я сначала свяжу ей руку.

      Куском веревки, который он принес с собой, Бобби обвязал ее правое запястье чуть выше того места, где оно уже было связано. Затем взял свободный конец этой веревки и присел на корточки возле кровати. – А теперь мы пропустим ее здесь…

      Утратив способность объективно оценивать ситуацию, Барбара смотрела на них с некоторой опаской. Она не могла видеть всего, что они делали, и боялась, что они причинят ей боль.

      Бобби снова поднялся на ноги.

      – Ладно, теперь, когда я развяжу ей руку, вы все ее держите, а Пол тянет на себя свой конец веревки.

      – Хорошо, – вздохнула Дайана. – Просто сделайте это.

      На мгновение наступила тишина. Барбара смотрела на них снизу вверх, а Джон и Дайана смотрели на ее руку, так, будто в ней была какая-то сверхчеловеческая сила. Барбара пришла в отчаяние.

      – Вот, готово. – Бобби отпрыгнул от изголовья кровати. – Держите ее, быстрее. Он обошел вокруг, чтобы помочь Полу.

      План наконец стал ясен Барбаре и всем остальным. Она не оставалась свободной ни на минуту. Когда Бобби отвязал ее запястье от изголовья кровати, оно уже было привязано более длинной веревкой к нижней части рамы. Все, что им нужно было сделать, это удерживать ее вторую руку, пока Пол подхватывает свободный конец веревки. Во время всего процесса Барбара оставалась беспомощной.

      – Вот, видите? Получилось.

      – Ага…

      Все выпрямились.

      Теперь Барбара лежала, все еще раздвинув ноги, одна рука была привязана к раме кровати сбоку, а другая – у изголовья. Было не очень больно, по крайней мере, не больнее, чем раньше, но досадно и обидно, что ей даже на минуту не получится освободить свою руку.

      – Она выглядит так, будто семафорит флажками. – Пол одарил ее одной из своих кривых ухмылок и огляделся в поисках одобрения.

      – Или танцует, – сказала Синди. – Как миссис Гулливер. – Она хихикнула.

      – Мисс Гулливер, – поправила ее Дайана.

      – Ладно, не важно. Давайте сделаем все остальное.

      С такой же инженерной точностью они опустили вторую руку Барбары и тоже привязали. Ее плечи, одеревеневшие и ноющие после многочасового напряжения, пульсировали болью. По крайней мере, так у нее восстанавливалось кровообращение.

      – Теперь ей придется сесть.

      – Что, если она не будет садиться? – спросила Синди. – Как ты ее заставишь?

      – Это же она хочет в ванную. Если она этого не сделает, мы всегда можем привязать ее, как прежде. – Из уст Джона это звучало обнадеживающе, но на самом деле