Черный город. Фернандо Гамбоа

смотрел на реку, а затем, обдавая меня запахом водки из сахарного тростника, сказал:

      – Это потому, что они – гринго.

      – Гринго?

      – Легенда реки гласит, – стал объяснять он очень серьезным тоном, – что, когда наступает ночь, они превращаются в красивых гринго, высоких и светловолосых. Когда в деревнях проходят какие-нибудь праздники, они выбираются на берег и, превратившись в мужчин, соблазняют девушек. Те беременеют, а некоторые и вовсе превращаются в botos-самок и исчезают навсегда.

      – А может… – предположил я, поднимая бровь, – когда в этих деревнях проходят праздники, девушки развлекаются с обычными парнями, а затем, забеременев, сваливают вину на бедных дельфинов?

      Мой собеседник недовольно взглянул на меня: ему, видимо, не понравилось мое предположение, порочащее местных девушек.

      – Но как же тогда объяснить то, что некоторые из них исчезают?

      – А разве не может случаться так, что они попросту убегают со своими возлюбленными?

      Мой собеседник окинул меня пристальным взглядом. Он явно не одобрял мой скептицизм по поводу рассказанной им местной легенды.

      – Откуда вы родом? – спросил он, прищурившись, как будто место моего рождения могло послужить объяснением моей недоверчивости.

      – Из Испании, – ответил я.

      – А-а… Испанец, – пробормотал он с таким видом, словно это очень многое объясняло.

      По правде говоря, я предпочел бы постоять на палубе один, но правила вежливости требовали, чтобы я тоже задал своему собеседнику какой-нибудь вопрос, – так, как, например, принято говорить о погоде с тем, с кем едешь в лифте.

      – Вы тоже направляетесь в Сан-Фелис?

      – Нет, я сойду на берег раньше, в Порту-ди-Мос. Я ездил в Сантарен за ртутью.

      – За ртутью? – переспросил я, подумав, что ослышался.

      – У меня есть прииск на юге, – пояснил мой собеседник. – Без ртути я не могу отделять золото.

      – У вас есть золотой прииск? – спросил я, сразу же оживляясь. – Вы – garimpeiro?[6]

      Мой собеседник нахмурился и посмотрел на меня с таким видом, как будто я его оскорбил.

      – Я не garimpeiro, – сердито ответил он. – Я – предприниматель, собственник, а не какой-нибудь зачуханный garimpeiro.

      – Я прошу у вас прощения, – извинился я. – Я просто употребил не тот термин, какой следовало бы. Перепутал слова.

      – Да ладно, ничего страшного. – Мой собеседник пожал плечами, успокаиваясь. – Многие люди ошибаются.

      – По правде говоря, я даже и не подозревал, что в этой части света еще есть золотоискатели, – признался я. – Мне казалось, что золота тут уже совсем не осталось.

      Мужчина посмотрел на меня с недоверчивой улыбкой и покачал головой.

      – Бассейн реки Амазонки, – не без гордости стал объяснять он, – это регион, в котором больше золота, чем где бы то ни было на планете Земля. Под нашими ногами сейчас находится четвертая часть мировых запасов золота. Это больше, чем в Южной Африке, на Аляске или в Канаде.

      – В

6

Старатель (португ.).