Моя ковгерл. Zee Walker

воспоминания.

      Оглядываюсь по сторонам, опасаясь пауков и всяких мерзких жуков, что могли в любой момент упасть на голову. По телу пробегает дрожь, но теплый голос бабушки прогоняет все страхи.

      – В свое время это место было наполнено любовью, счастьем, теплом, – она провела по гниющему дереву рукой. Нашла устаревшую подставку для свечи, которую достала из кармана брюк. – Это канделя́бр, раньше его часто использовали в качестве держателя свечей. Не поможешь мне?

      Джорджия кашлянула с легкой улыбкой на лице, погружаясь в воспоминания о былых временах. Охренеть. Я подошла и взяла в руки вещь, которую могла увидеть только в фильмах.

      Мы вместе зажгли две свечи. Повторно оглядевшись, я понимала, что от страха не осталось и следа. Лишь бурлящий интерес. Почему именно это место? Вопросы роем пчёл опутывали сознание. Жаля любопытством.

      Бабушка подошла к деревянному ящику, который чудом мог здесь сохранить былую форму, не подвергнувшись гниению последней стадии. Нагнулась, достала оттуда металлическую, небольшую коробку. Я кидаю на неё вопросительный взгляд, а после заглядываю в ящик. Игрушки, покрытые плесенью, детский деревянный меч, древние платья, грязные фотографии, старый плед, магнитофон, переживший атомную войну. Вещи, что я ни разу не видела.

      – Что это?

      – Если ты приглядишься, мое дитя, то сможешь заметить это место иными глазами, – новый приступ кашля, я подхожу ближе с беспокойством на лице. – Это место носит с собой как плохие, так и хорошие воспоминания, что твоя мать решила навсегда запечатать под тысячи замков.

      Последовав совету бабушки Джорджии, привыкнув к мраку, стараюсь оглядеть место иным взглядом. Даю волю воображению. Вижу маму в молодости, которая сидит в старом сарафанчике, который я видела на фото. Её смех эхом отскакивает от стен.

      – Вон там твоя мама прятала созданий, что подобрала с улицы. Лишившись надежды они ожидали от этой жизни горе, но находили утешение в добром сердце Эбигейл, – бабушка улыбнулась, вспоминая счастливое лицо своей дочери. Моей ушедшей мамы.

      Подняв свободную руку кладу ее на грудь в районе сердца. Я слишком сильно скучала по ней. Сердцебиение грозиться проломить грудную клетку. Смотрю на пыльный камин, где осталось рядом что-то похожее на ковер, а рядом кресло. За креслом стоял небольшой деревянный домик. Точнее то, что от него осталось.

      – Она сама его построила.

      Возвращаю бабушке взгляд, наполненный слезами.

      – Мама боялась твоего осуждения?

      Джорджия издала хрипящий смех, качая головой.

      – Не моего, твоего деда. Он не был похож на меня и твою маму. Помогал с местом, всегда поддерживал, но явно не считал правильным тратить все свое время на тех, кто однажды облажался. Старый хрыч.– Похлопав меня по плечу, она направилась к выходу, смеясь, – Пошли.

      Я последовала за бабушкой, оборачиваясь назад, сбитая с толку. Ничего не понимаю.

      Выйдя на свежий воздух, мы направились в беседку, что стояла неподалеку от загонов. Так было проще наблюдать за лошадьми в