История Рязанского княжества. Д. И. Иловайский

отрядил Мстислава Ростиславича, а сам с сыновьями своими Романом и Игорем, с шурином Ярополком и со всем остальным войском перешел реку, думая, что Всеволод остался на той стороне с немногими людьми. Рязанцы подошли к Прусковой горе, за которой стоял великокняжеский полк, и были уже от него в одном перелете стрелы, когда Глеб увидал, что Мстислав Ростиславич, постоянный беглец с поля битвы, и на этот раз оборотил тыл перед Владимиром Глебовичем. Рязанский князь поспешил отступить, но уже было поздно. Рязанцы, окруженные войсками Всеволода, вступили в жестокую, но непродолжительную сечу. Поражение их было совершенное. Сам Глеб, сын его Роман и шурин Мстислав попали в плен с большей частью дружины и с множеством знатных бояр и думцев рязанского князя; между них находились: знаменитый воевода Боголюбского – Борис Жидиславич, сторонник Ростиславичей; потом – Яков Деденков, Олетин и раз уже встречавшийся нам Дедилец. Половцы, плохие воины в рукопашной битве, дорого поплатились за свои разбои. Северный летописец смотрит на это поражение как на справедливое наказание Божие за грехи Глеба, т. е. за то зло, которое он причинил Владимирской земле. «Внюже меру мерите, – говорит он, – возмерится вам; суд без милости несотворшему милости».

      В чистый понедельник победители с торжеством вступили во Владимир[60]. Велика была радость граждан при виде пленных князей; в соборном храме Богородицы принесена была благодарность Богу; потом несколько дней продолжалось в городе шумное веселье. Всеволод обошелся с побежденными врагами довольно милостиво: Глеб с сыном и шурином отданы были под стражу, но не посажены в темницу, им определено было содержание из княжеского дома; даже суздальцы и ростовцы не лишены были полной свободы. Владимирским гражданам сильно не нравилось то, что пленные князя чувствуют себя гостями. На третий день они подняли мятеж и с оружием пришли на княжеский двор, требуя большей строгости в обращении с врагами. Всеволод, не желая подвергнуть пленников оскорблению со стороны народа, велел посадить их в порубь[61]. В это же время он послал своих людей в Рязань с требованием, чтобы рязанцы выдали ему Ярополка Ростиславича, в противном случае грозил явиться с войском в их земли. Ярополк вместе с Игорем Глебовичем успел спастись бегством во время роковой битвы. Он удалился в пограничные степи куда-то на реку Воронеж и там, гонимый страхом, переходил из одного места в другое[62]. Рязанцы, подумав между собой, сказали: «Князь наш и братия наша погибли за чужого князя»; пошли на Воронеж, взяли Ярополка и выдали владимирцам, которые также посадили его в порубь.

      Кончина Глеба Ростиславича

      Между тем нашлись князья, которые приняли участие в бедственном положении Глеба. Мы уже говорили о союзе Ростислава Смоленского с рязанскими Ярославичами в 1155 г. Этот союз был скреплен еще и родственными отношениями: знаменитый Ростиславич – Мстислав Храбрый – женился на дочери Глеба. Мстислав не замедлил обратиться

60

«Владимирцы, слыша сие, вышли все в стретение победителю врагов своих с великою радостию. Всеволод же, учреди полки, пошел во Владимир: на переди Олег и Святославичи с их полки, за ними Глеб Рязанский с сыном, шурином и со многими его пленники ведены связаны, за ними Всеволод на коне со своими, таже Владимир Глебович с переяславцы». Татищев. III. 225.

61

Замечательно при этом случае, что народ, роптавший на снисхождение к пленникам, обвинял Глеба Рязанского, между прочим, и в смерти Андрея Боголюбского, которая будто бы учинилась по его наущению. Ibid. 227.

62

Никоновская лет. 11. 235, 236.