Абдоминально. Ольга Игоревна Черных

и всё, – запротивилась она при виде тарелки бульона с мелко рубленной куриной грудкой.

      Из-за похода в парикмахерскую я не успела сварить бабушке привычный для неё суп, а отлила в контейнер мамин бульон, который в итоге пришлось вылить. От спагетти с сыром и сосисками она не отказалась. После ужина бабушка снова завредничала: «Ты посуду мой, а я посмотрю». Обычно она просит оставить ей грязные тарелки, чтобы чем-то заняться, но сегодня что-то пошло не так. Она стала часто капризничать, как ребёнок, но могло быть и хуже, учитывая диагноз.

      23 мая, вторник

      Для меня поездки – это всегда стресс, даже если в родной город. Особенно в родной город! Семью в Новочеркасске я обычно навещаю летом, чтобы заодно сходить в аквапарк под открытым небом и поесть ягод. В мае нарисовалось незапланированное путешествие. Без плескания в воде и поедания малины, но с ежедневными походами к маме в больницу. Худшее место, где я когда-либо была.

      В Новочеке много зелени и бездомных собак. За высокими деревьями, кустами и травой сложно разглядеть здания, что непривычно после вылизанной Москвы. Псы лежат пузом кверху в каждом дворе. Они преспокойно спят, а я постоянно вздрагиваю от неожиданности. В Подмосковье встретить четырёхлапых дворняг – большая редкость. Как они отреагируют на малыша Оливера?

      В Новочеке недостаточно освещения и ещё меньше общественного транспорта. Вечером по дороге из магазина домой иногда приходится включать фонарик на телефоне, потому что на улицах темнее тёмного. В центре города, возможно, такого безобразия нет, но в районе Черёмушек, где живут мама с Никитой, – адок. Одной ходить опасно. Или я снова нагнетаю? Королева драмы во мне заговорит громче, когда дело коснётся автобусов. Не знаю, как люди здесь перемещаются. Без своей машины проблематично. Можно проторчать полчаса на остановке, не дождаться и в итоге уехать на такси. Я даже иногда из больницы пешком иду сорок минут, лишь бы не трястись в духоте.

      От тоски в моём драматическом городе спасают только книги, которые пишу и читаю, а ещё пироженки из кондитерской «Золотой колос», в которую мы ходили с мамой, когда я была малышкой и просила чипсы после сладкого.

      Ей сегодня сняли две трубки. Свобода! Мама начала вставать без посторонней помощи и есть через рот, соблюдая строгую диету. Вовремя она пошла на поправку, потому что вчера выписали тётю Лару, а сегодня бабушку моей подруги детства. Теперь некому поменять маме подгузник, но ей сейчас это и не требуется.

      – Сходить в туалет – большое счастье, – сказала дочь бабульки, когда та на ходунках дошла до уборной за стенкой палаты. – А мы, здоровые, это не ценим!

      24 мая, среда

      С двенадцати до шести я сидела в больнице. Вышла попить кофе с круассаном в центре города незадолго до тихого часа. Ждала заведующего отделением весь день, чтобы спросить, какие наши дальнейшие действия. Сегодня ростовские врачи должны были озвучить решение, но в итоге перенесли на завтра, а завтра я уезжаю и опять буду получать информацию через третьих лиц – начальницу мамы или её коллег. В больнице почему-то не