Моё темноглазое несчастье. Рацлава Зарецкая

что у Ли Джэхи IQ равен ста сорока восьми, в то время как у большинства людей он составляет от девяноста до ста.

      – Блин, а правда, – задумчиво произнесла я, – с чего это я все время принимала его за идиота?

      – Вот и подумай об этом, – посоветовал мне Юрка. – А я занят. Приду через пару часов. Пока.

      – Пока, – на автомате ответила я.

      Дичайшая и невообразимо ужасная мысль появилась у меня в голове. А что если я и правда обращалась с Джэхи неправильно? Характер свой я давно и намеренно поменяла. Стала грубее и язвительнее, не позволяя никому увидеть хрупкие и нежные остатки себя прежней. Неужели увлеклась и переборщила? Но ведь он первый грубить начал…

      Размышляя над этим, я добрела до кухни и сунулась было в ящик со стратегическим запасом чипсов, но обнаружила, что там абсолютно пусто.

      – Жруны полуночные! Трудно, что ли, запас пополнить? – обратилась я к отсутствующим мужчинам.

      Как все-таки с ними сложно. Такое впечатление, что я замуж вышла. Причем сразу за двоих.

      Мысленно ругая Юрку и Джэхи, я оделась и спустилась в магазин за вкусняшками. Взяла несколько пачек чипсов и сухариков, две баночки пива, сок для противного Джэхи.

      Возле отдела с соленьями потопталась, покряхтела и положила в корзину три баночки квашеной капусты – Джэхи ее оценил и теперь потреблял вместо кимчи.

      Постепенно он адаптировался к нашим продуктам и почти не скучал по родной еде. Вот только водорослей ему не хватало. Я посоветовала Джэхи салат из морской капусты, но ему ни один не понравился. Сказал, что эта ламинария воняет, да и на вкус просто мерзость. Мол, водоросли в Корее намного вкуснее и не имеют такого мерзкого запаха. Я его не поняла – ламинарию любила с детства и гадкой не считала. Зато Юрка был с Джэхи солидарен. Подхалим несчастный.

      Бродя по магазину, я вдруг поняла, что беру в основном то, что любит Джэхи. Видимо, подсознательно я все же хочу с ним помириться. И возможно, извиниться.

      Из магазина я вышла с чеком в руках и с ужасом в глазах. М-да, предстоящее извинение влетело мне в копеечку.

      Перед урной я остановилась, проверила все цены в чеке и, сокрушенно вздохнув, выбросила бумажку. Подняла глаза и увидела в метре от себя Джэхи. Актер внимательно смотрел на меня, затягиваясь сигаретой, которая в его длинных изящных пальцах выглядела на удивление эстетично.

      Извинения, которые я продумывала, пока ходила по магазину, разом куда-то испарились. Вместо них я подошла к Джэхи и, протянув ему пакет с продуктами, буркнула:

      – Пошли домой.

      Не сводя с меня пронзительного взгляда, Джэхи глубоко затянулся, затушил сигарету и взял у меня пакет. Молча мы побрели к дому.

      До самого подъезда никто из нас не проронил ни слова. Не считая, конечно, моего ойканья, когда я нечаянно наступала то в лужу, то в грязь, то в слякоть – во дворах Алексеевска вечерами было темно, как сами знаете у кого в одном месте.

      В очередной раз ухнув в лужу, я не удержала равновесия и полетела бы прямо в грязь лицом, если бы не Джэхи. В одной руке держа пакет, второй он схватил меня сзади за куртку и