В горящем золотом саду. Рори Пауэр

в сторону всем туловищем, словно однажды потерял равновесие, но так и не обрел снова.

      Порой несложно было забыть о том, что для других он не Васа, а Василис Аргирос, стратагиози Тизакоса. Но имя Васы имело куда больший вес для его отпрысков, чем упомянутый титул для народа.

      Однако титул имел сакральный смысл: он делал Васу правителем страны и даровал ему матагиос – черную точку на языке, которая несла с собой смерть. Стратагиози каждый вечер произносил имена тех, кому она уготована.

      – Она вернулась, – сказал Васа, переступив порог. Голос звучал низко и гулко разносился по кухне.

      Реа слабо кивнула.

      – Я всегда возвращаюсь.

      Минуту они молчали. Васа окинул взглядом стол, покрытый мукой, и белые пятна на брюках Реи, после чего посмотрел на Лексоса.

      – Александрос, я полагаю, у тебя не было иных занятий?

      Всегда особенно неприятно, когда Васа прав. Лексоса ждало много важных дел, ему не следовало наблюдать за тем, как сестры готовят, и лакомиться кимифи. Ему бы читать документы и письма, чтобы затем пересказать для отца содержание посланий и практиковаться рисовать карты от руки.

      Лексос ничего не ответил. В оправданиях нет смысла, да и он все равно не чувствовал себя виноватым.

      – Что ж, пока вы оба тут, мы можем обсудить недавнюю промашку Реи в Патрассе, – медленно проронил Васа.

      Реа сразу побледнела, словно Хризанти покрыла ее лицо белой краской.

      – Знаю, я промедлила, – начала было Реа, но Васа поднял морщинистую руку, призывая к молчанию.

      – Ориентир был при тебе?

      Часы – вроде тех, которые Лексос носил в кармашке, – отсчитывали время до намеченного конца сезона. Ницос смастерил их специально для Реи.

      – Да, – подтвердила она.

      – И ты помнила свои обязанности?

      – Да.

      – Ты понимаешь, что происходит? – спросил Васа, сцепив руки за спиной, и шагнул ближе. Черное пальто на нем было почти такое же, как у Реи, но с золотой вышивкой на бортах. – Когда сезоны не сменяют друг друга, как положено? Когда мы не оправдываем ожидания?

      – Да.

      – Скажи.

      Все их разговоры – если это можно так назвать – были именно такими. Даже когда одно время года плавно перетекало в другое безо всякой задержки, отец всегда напоминал Рее о том, чего они могли лишиться в случае провала.

      – Скажи, – повторил Васа, прервав паузу. – Что происходит, если ты не справляешься с задачей?

      – Люди начинают сомневаться.

      – В чем? Точнее, сердце мое.

      – В твоей власти. В том, заслуживаешь ли ты титул.

      – И?…

      На щеках Реи выступили алые пятна. Лексос прикусил язык: сейчас нельзя было случайно шепнуть сестре, что он рядом и готов ее поддержать.

      – И тогда мы рискуем всем.

      – Именно, – подчеркнул Васа и взглянул на Лексоса, проверяя, что сын слушает. – Нашим домом. Жизнью. Страной. Мы рискуем всем из-за тебя. Верно?

      – Мы рискуем всем из-за меня.

      Реа столь часто повторяла фразу, что Лексос не удивился