В горящем золотом саду. Рори Пауэр

кивнула Реа. – Я тебя нагоню.

      Хризанти закрыла духовку, зная, что служанки достанут готовую питу и засервируют стол. Она расцеловала близнецов в обе щеки, выскользнула из кухни, пригнувшись в низком дверном проеме, и поспешила к черной лестнице, которая вела на второй этаж.

      Хризанти выбрала такой путь, чтобы не проходить мимо комнаты Васы.

      Наступила долгожданная тишина. Лексос искренне любил младшую сестру, но покой ценил не меньше.

      – Она выросла, – пробормотала Реа, поглядывая на дверной проем и прижимая ладонь к груди.

      Лексос опустился на скамью, устало сгорбившись.

      – Хризанти ненамного выше тебя. Похоже, на ней твое старое платье?

      – Она могла слегка его перешить, – справедливо заметила Реа, усаживаясь рядом с братом, и поморщилась, подобрав ноги.

      – Болят? – спросил Лексос.

      – Я ни разу не подумала сделать перерыв и размяться.

      Патрасса раскинулась на юге, путешествие заняло добрых два дня. Лексос был там лишь однажды, когда мама страдала от болезни, они приехали в Патрассу отдохнуть у моря.

      Сидеть на некотором расстоянии от духовки было прохладно, но такая температура соответствовала сезону. Лексос неделями созерцал, как листья отказываются падать с деревьев, а высокая трава и цветущие деревья не хотят покрываться инеем. С каждым днем терпение Васы истончалось, а Лексос думал о сестре, живущей в чужом доме. О Рее, которая боролась с нарастающей паникой, неспособная поднять руку на избранного супруга.

      Сезон сильно затянулся, что не укрылось и от Ницоса. Как-то раз после полудня он покинул мастерскую, вышел во двор и увидел Лексоса: тот грелся под солнцем на теплых каменных плитах.

      – Время истекает, – проговорил Ницос, щурясь на небо.

      – Не волнуйся, – ответил Лексос. – Реа попросит нас о помощи, если ей что-либо потребуется.

      Наверное, только ему было известно о том, что в действительности сестра не стала бы просить ни о чем подобном.

      Реа вздохнула и положила голову брату на плечо. Она немножко расслабилась и разжала кулаки. Лексос увидел, что ногти у нее покусаны, а кожа вокруг них розовая, воспаленная.

      – В конце концов, работа сделана, – прошептал он. – Что еще можно от тебя требовать?

      – Чтобы она была сделана хорошо, – ответила Реа.

      – Не надо себя распинать, – сказал Лексос, накрывая ее руку ладонью. – Оставь это ему.

      Некоторое время они молчали, а затем Лексос отстранился и посмотрел на сестру. Пожалуй, сейчас подходящее время задать вопрос, который его тревожил.

      – Что случилось? Что тебя задержало?

      Он прекрасно знал, как искусно сестра умеет врать. Учитывая ее обязанности за стенами Стратафомы, лгать было необходимо. Однако здесь, в компании Лексоса, Реа позволила эмоциям отразиться на лице.

      Ей не хотелось говорить, но скорее она была готова открыться брату, нежели отцу.

      – Не могу сказать точно, – честно ответила Реа, нахмурилась и опустила взгляд. – Ты никогда не задумывался,