Гендир? Заверните!. Инга Леровая

перестанет.

      – Я постараюсь.

      – Старайся дома, а на работе действуй. Выполняй планы, проявляй инициативу.

      – Хорошо, – Катино настроение немного улучшилось. Может, не надо ей все усложнять? Присмотреться сначала, а потом уже решать.

      – Театр любишь? На премьеры ходишь? Выставки посещаешь?

      – Хожу, – в театры Катя в самом деле ходила, чаще с клиентами, но и сама для общего развития. – На премьеры, конечно, не в первые месяцы.

      – Молодец. Будешь мне помогать в культурной жизни завода. А то не вытащишь никого на выставку.

      Подобных людей, прямых в своих намерениях и словах как Елена Викторовна, в окружении у Кати не было никогда. Хитрецы, интриганы, склочники, подлизы имелись в избытке с детства, а естественные и дружелюбные почему-то отсутствовали. Стоило ли удивляться, что сама Катя в искусстве притворства могла сравниться с хамелеоном. С приличным человеком становилась приличной, с манерным – манерничала. Захотелось остаться на заводе, не столько даже из-за директора, а чтобы подольше пообщаться с прикольными тетками Еленой Викторовной и Олимпиадой Федоровной.

      Отпустив кадровичку с новым логистом, Алтунский потребовал еще кофе. Против воли он вспоминал Екатерину Алексеевну. Что за надоедливое имя, так и хочется повторять, перекатывать на языке. Злился Алтунский, но формальных причин для отказа не было, а прослыть самодуром не хотелось. Слишком много внимания к рядовой сотруднице. Директор – это персонаж из разряда “Родину люблю”. Или еще можно сказать, что первым делом строительные материалы, а девушек не надо. Так себя держал Алтунский в коллективе. А коллектив считал, что директор верен любимой жене. И по-своему оберегал эту верность. Слухи о разводе, Алтунский надеялся, не просочатся на завод, даже кольцо не снимал с пальца.

      – Ваш кофе, Михаил Львович. И шоколадка, – кофейная церемония повторилась.

      – Спасибо, Олимпиада Федоровна.

      – Женщины на заводе сошли с ума.

      – Так ждут моего поздравления?

      – Не только. Обсуждают ваш развод.

      – Что? Зачем? Какая ерунда. Кто распространяет слухи? Уволить немедленно.

      – Шила в мешке не утаишь, – Олимпиада Федоровна сочувственно смотрела на директора, к которому относилась с большим уважением, но порой по-матерински. – Ваша жена позвонила с угрозами в отдел продаж.

      – Угрозами?

      – Понимала, что на вас начнется атака, вот и подсуетилась. Предупредила, что у вас фиктивный развод, что вы так решаете семейные экономические вопросы, – секретарша подняла глаза на часы, висевшие на стене, над креслом директора и шагнула к двери. Десять минут, отводимые на разговоры про женщин истекли.

      То, что жена как-нибудь захочет ему навредить, Алтунский понимал, но звонка на работу все же не ожидал. Идиотка. Никакой атаки на него не было бы, не расскажи она про развод. И вряд ли сейчас будет. Любую уволит за подобные поползновения. В принципе, жена ничего не добилась, успокаивал себя